Важное время - [37]

А что творилось вечером – сложно передать! Даже я открыл рот от увиденного, что уж тут о друзьях говорить. Мы так и стояли столбами, рассматривая картину, нарисованную для нас волшебниками-поварами. На столах стояли зажаренные целиком фаршированные гуси, утки, курицы в меду; лежали поленьями запеченные осетры; начиненные хитрыми закусками яйца. Даже крученый на вертеле молочный поросенок – и тот был! Ребята пришли с взрослыми домочадцами – и те тоже застыли истуканами. Эх, жаль, моих горцев нет. Опять за каким-то клиббом поперлись в подземелье, завал расчищать. Утром на бегу я сообщил Остаху про безносых любителей подземелий, чтобы горцы побереглись. Но дядька лишь отмахнулся.

Царственно-невозмутимо выглядел Кайхур: он коротко тявкнул сестре, призывая Хинду следовать за собой, и прошел на свое место. У слуг Булгуни разведка оказалась налаженной на отлично: они выведали, что Федя придет с Хиндой, и устроили для щенков собачий трон. Положили две большие подушки и поставили два низких столика с углублениями. Поставив миски перед любимыми собаками Ксеноса, парочка слуг с благоговением смотрела, как будут насыщаться священные животные. Ну, сейчас дождутся! Кайхур посмотрел с недовольством и зарычал, подняв верхнюю губу. Сестра повторила за братом. Недотепы осознали промашку и мигом убрались. А нечего смотреть на собаку, когда она ест!

Впрочем, слуги отбежали недалеко – подойдя к моему рыжему соседу, они негромко переговаривались с Фиддалом. Молитвенно прижав руки к груди, они слезно просили Федю об услуге, заглядывая в глаза. Сын купца выглядел ошарашенным, но держался достойно.

«В гости зазывают вместе с Хиндой, – понял я. – Местную болотную собачью популяцию восстанавливать».

Фиддал, надо отдать должное, быстро пришел в себя, и вскоре завязалась живая беседа.

«Посмотрим, до чего договорится юный купец. Не зря я все это затеял, не зря».

Булгуня, радушный хозяин, наконец рассадил друзей за столом и плюхнулся рядом. Он быстро накидал в тарелку всяких вкусностей и продолжил рассказывать друзьям начатую ранее историю про волков. Вчера я ее уже слышал: необычайно лютой зимой, когда замерзли протоки, реки и озера, в болотный край вторглась огромная волчья стая. Хищников поймали при переходе по льду большого озера. Волки вязли в снегу и их били кийками – большими дубинами. Булгуня рассказывал, как махал дубинкой, и я подумал, что друг малость привирает. Однако после сегодняшней схватки сомнений не осталось: Булгуня может!

– Зимний волчий мех – самый лучший! Даже собачья шерсть не такая теплая! – объяснял Булгуня Боре. Услышав про собак, я покосился на Кайхура с Хиндой и перевел взгляд на Фиддала. Тот заканчивал разговор. Вдруг меня осенила интересная мысль, и я еле дождался, пока Федю оставят в покое. Фиддал выдохнул, вытер вспотевшую шею, сел рядом и потянулся к тарелке.

– Как деловые переговоры? Летом едешь в Конутоп? – весело спросил я.

– Ага, – кивнул сын купца, с хрустом отрывая куриное крылышко.

– Сколько? – спросил я.

– Два десятка золотых за щенка, – прошептал сосед, сам не веря тому, что произносит.

– Сколько? – Я чуть не задохнулся.

Быть того не может! Да я за одно кресло-каталку получаю три монеты!

– За трех-четырех щенков домишко на отшибе купить можно, – покачал головой Фиддал. – Кто бы мог подумать!

– Ну ты и силен торговаться! Последнюю рубаху с бедолаг снял! – сказал я.

– Неправда! – возмутился Фиддал. Даже курицу в покое оставил. – Я вроде как в шутку предложил верхнюю сумму, чтобы торг начать. А они взяли – и согласились! Мне что, отказываться?

– Нет, конечно, – пошел я на попятную. – А тебя отец-то отпустит?

– У меня приглашение от наследника ксена, владыки Конутопа! – как несмышленышу объяснил Фиддал. – Не просто отпустит, еще и пинком наградит для ускорения. Оттана пошлет в провожатые и отпустит.

Двадцать золотых за щенка! Что же, мой внезапный нехитрый план все больше обретал осязаемые формы! Я взял в руки гостинец, для которого все не находилось подходящего времени, и вылез из-за стола.

– Уважаемый! – сказал я в спину главному среди слуг, самому толстому. Тот с удивительной проворностью повернулся и расплылся в улыбке. Умеют же толстяки лыбиться! Улыбнется – как будто мама по голове погладила! Я невольно улыбнулся в ответ.

– Наследник Олтер! Рад видеть! Спасибо, что Булгуничку… – он закашлялся и поправился, – наследника ксена с утра подготовили к поединку.

– Булгуня и без этого прихлопнул бы супротивника, как муху, – махнул я рукой, и собеседник радостно закивал. – Мне нужна ваша помощь.

Толстяк вскинул брови и внимательно посмотрел. Сама предупредительность.

– Вначале примите подарок, – и я коротко объяснил собеседнику, что это и как правильно заваривать чай. Все, что касалось кухни, вызывало у домочадцев неподдельный интерес. Собеседник с благодарностью кивнул и прижал к груди коробку с копорским чаем.

– У меня в доме один оболтус живет, Пелеп, – начал деловой разговор я. – Сейчас он для нас кашеварит… Но есть это невозможно, – беспомощно развел руками я. – А у вас тут все так вкусно, что язык можно проглотить. Если можно, пусть он у вас подучится? Ему всякие кухонные секреты ни к чему…