Ватутин - [14]

— Ура! — дружно пронеслось под сводами зала.

Все, что говорил полководец в тот памятный вечер, Ватутин помнил хорошо всю жизнь. И не только помнил, но всегда старался применять в своей службе. Торжественный ужин закончился концертом художественной самодеятельности и пением Интернационала. На следующий день, получив трехнедельный отпуск, выпускники разъехались по домам.

КОМАНДИР

С трепещущим сердцем подъезжал Николай Ватутин к родному Чепухино. Из Валуек выехал с односельчанином в тряской бричке, и теперь при виде родных мест воспоминания нахлынули с особой силой. Прошло всего два года, а казалось, вечность. Не увидит он больше тихого, всегда занятого каким-нибудь делом отца, прошедшего фронты Мировой и Гражданской войн в скромном звании солдата. Не увидит горячо любимого деда Григория, младшего братишку, многих близких людей. Вот какими оказались эти два года. Тоскливо было на сердце, и только радость предстоящих встреч поднимала настроение.

Была у Николая и тайная причина, которая особенно согревала сердце. Перед самым уходом в армию завладела его сердцем совсем юная хорошенькая девушка Таня Иванова. Жила она в соседней Вороновке сиротой с больной матерью, батрачила с детских лет. Сельский сход оставил за горемыками отцовскую избу, в которой, несмотря на убогость обстановки, девочка наводила идеальную чистоту. Трудолюбивая сирота пользовалась в селе всеобщей любовью.

Коля сразу заприметил ее на посиделках, хотя девушка и старалась спрятаться в тени, стыдясь своего старенького платья и веревочных туфель. Конечно, он помнил Танюшку еще маленькой шустрой девчонкой, но никак не мог подумать, что из затюканной, робкой батрачки вырастет такая красавица. В тот вечер Коля и решил, что это суженая, и не только решил, но сразу сказал об этом девушке. Та зарделась как маков цвет и убежала. А скоро Коля понял, что счастье идет ему навстречу. Почти каждый день виделись молодые люди до самого отъезда Николая в армию.

Сейчас красный командир Николай Ватутин ехал домой с твердым намерением жениться.

Мысли о Тане подняли настроение, а когда впереди показалась знакомая соломенная крыша родного дома, сердце радостно застучало. Встречала молодого командира вся семья. Первыми навстречу выбежали сестры — Матрена, Дарья, Лена. За ними, вытирая на ходу слезы, спешила мать. На пороге избы улыбались Павел и Афанасий. Вера Ефимовна заметно сдала. Маленькая, сухонькая, почерневшая от загара и работы, она уткнула счастливое лицо в грудь сына и тихо плакала.

— Ну, будет, будет, — гладил мать по голове Николай. — Что за напасть?

— Это я от радости, сынок. Как высоко ты поднялся, да красивый какой стал!

— Ну, хорошо, разбирайте подарки, — повернулся Николай к сестрам. — Купил на первую командирскую...

По случаю приезда брата сестры расстарались с угощениями, но долго пировать Николай не собирался.

— Все! — сказал он, поднимаясь из-за стола. — Перво-наперво надо сходить на кладбище, а потом дело делать.

После кладбища он попросил у Павла старую одежонку.

— Ты что это надумал? — запротестовала мать. — Походи по селу, отдохни, себя покажи. И я бы с тобой пошла, пусть люди посмотрят.

— Пройдемся, мама, обязательно. А сейчас надо помогать Павлу. Афоня пока не работник. Крыша прохудилась, сарай, хлев подновить требуется. Зима ведь скоро.

Почти целую неделю от зари до темна трудились братья по хозяйству, а в субботу вечером, надев отглаженную командирскую форму, начищенные до зеркального блеска сапоги, заспешил Николай из дома. Давно уже ждала его желанная Танюшка. С этой субботы почти все вечера стал он пропадать в Вороновке.

— Что же ты, сынок, все в Вороновку да в Вороновку? — не выдержала мать.

— Это он к Танюшке Ивановой бегает, — наперебой запричитали сестры. — Он и жениться на ней задумал. Тоже нашел невесту! Под стать ли она тебе, братец, такому ученому и военному? Голытьба и неграмотная.

— Цыц, вы, сороки! — прикрикнул на сестер Николай. — Тоже мне нашлись богачки. Мы любим друг друга, и в полк я намерен поехать с женой. Так что готовьтесь, мама, к свадьбе. А то, что неграмотная — не беда. Грамоте я ее обучу. Эх, да что говорить, такая красавица. В Вороновке все это видят, только у вас глаза закрыты...

— Что ты, что ты, сынок? — забеспокоилась Вера Ефимовна. — Нам ли тебя учить! Мы только рады твоему счастью. Господи, благослови вас...

Свадьбу сыграли скромную, но веселую, а через два дня молодые уехали в Чугуев, где расквартировался 67-й стрелковый полк. Службу, как ни странно, пришлось начинать с домашних забот. В городе не оказалось свободных квартир, и Ватутины облюбовали небольшую крестьянскую хату в пригородной деревне Малиновке. Хозяйка, пожилая крестьянка, которой квартиранты приносили немалую материальную поддержку, с удовольствием поделилась с Татьяной немудреной домашней утварью, отдала молодым свою кровать, ибо уже давно спала на печи. После столь быстрого обустройства Николай поспешил в полк. С первых дней жизни в Чугуеве он принялся обучать жену грамоте. Вновь сказалась педагогическая жилка. Для начала, развесив по всей избе вырезанные из картона буквы алфавита, он вывел на середину комнаты удивленную Татьяну.