Васька путешественник - [13]
Через несколько минут Васька повторяет свой манёвр. На этот раз он прижался к земле всего в двух шагах от Бабурика. Тело котёнка напряглось, кончик хвоста легонько покачивается, задние ноги часто задёргались — вот-вот он сделает стремительный прыжок на птицу! И Васька действительно прыгает, но умышленно не допрыгивает до Бабурика и опять стремглав мчится назад к кусту.
Как ни бесшумно действовал котёнок, пеликан всё же услышал его возню и поднял голову. Однако, посмотрев вслед удирающему Ваське, Бабурик не проявил к нему особого интереса и снова сунул клюв под крыло.
Васька не угомонился. Он опять появился из-под куста и на этот раз изменил свою «тактику». Делая вид, будто бы ему нет никакого дела до большой птицы, котёнок медленно прохаживался по двору и интересовался каждой мелочью, — то понюхает щепочку, лежащую на земле, то потеребит лапкой травинку или вдруг начнёт чесать у себя за ухом. Но при всём этом Васька ни на секунду не упускал из вида Бабурика и постепенно, настойчиво приближался к нему.
Я наблюдал за происходящим, сидя у открытого окна, за своим рабочим столом, и ждал, что будет дальше.
Наконец Васька приблизился вплотную к Бабурику. Сделал он это так осторожно, что птица не услышала. Потом котёнок вытянул мордочку и стал обнюхивать перья пеликана. В эту минуту слегка потянул ветерок и одно пёрышко заколебалось. Васька с интересом посмотрел на него и, не выдержав искушения, осторожно тронул его лапкой. Бабурик продолжал спать. Котёнок осмелел и принялся играть с пером уже двумя лапами. Пеликан поднял голову и, к моему удивлению, не сделал ни одного угрожающего движения. Васька, однако же, отскочил в сторону, но совсем не убежал, а продолжал наблюдать за птицей. Та по-прежнему лежала на брюхе и спокойно смотрела на котёнка своими маленькими оранжевыми глазками. Клюв пеликана был опущен книзу, почти упирался в землю.
Васька снова подошёл и на этот раз уже открыто, без хитростей. Он, видимо, ждал, когда опять затреплется на ветерке пушистое пёрышко, чтобы поиграть с ним. Но в воздухе было тихо, белорозовые перья пеликана лежали плотным слоем и ни одно из них не шевелилось. Васька посидел, понюхал ещё раз Бабурика, а потом сделал то, чего я никак уж не ожидал. Он нежно прильнул щекой к крылу пеликана, протёрся по нему всем своим боком, выгнул спину и поднял торчком хвост. До моего слуха донеслось громкое мурлыканье. Чем же ответил на это Бабурик — рассердился, ударил Ваську? Ничего подобного! Он… прошёлся клювом по спине котёнка, часто перебирая шерсть. Так птицы приводят в порядок своё оперение и, возможно, это и есть их птичья ласка.
С того дня и началась удивительная дружба между маленьким шустрым котёнком и пеликаном — птицей больше пуда весом.
Изо дня в день Васька и Бабурик всё больше и больше привыкали друг к другу. Если случалось так, что Ваську долго не выпускали из дома, то он начинал скучать, не видя своего крылатого приятеля. Когда же они были вместе, то все соседи сходились, чтобы вдоволь посмеяться над разными штуками, какие выкидывал Васька в игре с пеликаном. Котёнок теребил Бабурика за перья, забирался к нему на спину, пулей проскакивал у него между ногами или, наоборот, проникался нежностью и, мурлыкая, тёрся головой и боками о тело птицы.
Иногда Васька доходил прямо-таки до нахальства. Он тормошил своего друга, когда тот засыпал, выхватывал у него из-под носа рыбу или впивался когтями в его широкий подклювный мешок, но всё это без злобы, по-приятельски.
Бабурик, как и полагается почтенной большой птице, вёл себя очень сдержанно. Он терпеливо сносил все васькины выходки и только тогда, когда тот уж очень ему надоедал, раскрывал во всю ширину свой огромный клюв и издавал довольно-таки грозный звук: «Хрррааа!»
После такого предупреждения Васька обычно отскакивал от Бабурика и на некоторое время успокаивался. Самым же последним средством избавиться от приставаний котёнка у Бабурика было — подняться в воздух и отлететь куда-нибудь подальше. Мы все удивлялись, — как это Бабурик ни разу не огрел Ваську крылом и не стукнул клювом? Видно, и впрямь они были настоящими друзьями.
Как-то случилось вот что: Бабурик, наглотавшись рыбы, как и обычно, мирно отдыхал посреди двора. Васька — тут как тут. Забравшись на спину к приятелю, он тоже улёгся и даже глаза зажмурил. Однако такое лежание ему очень скоро надоело. Спрыгнув с пеликана, котёнок принялся тереться головой о подклювный мешок птицы. Бабурику это, как видно, очень понравилось. Он распустил свой мешок во всю ширину и глубину, а потом широко открыл клюв. Васька сунул в рот пеликану лапку, а потом взял да и забрался туда сам! Устроившись в мешке, как в гамаке, он выглядывал оттуда с весьма независимым видом. Это всё видел Митя Саблин и тут же побежал в лабораторию, чтобы позвать меня — посмотреть на такое диво.
Я схватил фотоаппарат и поспешил за Митей, думая на ходу: «Вот это будет снимок так снимок!» Однако мне не повезло. Когда мы прибежали во двор, то уж не застали котёнка в клюве пеликана. Васька расхаживал рядом, а на своего приятеля даже и не смотрел. Но я не терял надежды сфотографировать их в таком виде, так как был уверен, что раз Васька уж нашёл новое развлечение, то обязательно будет его повторять. Только вот неизвестно, — пустит ли ещё раз Бабурик Ваську к себе в рот. Оказывается — пустил, да и не раз, и не два. Все последующие дни можно было наблюдать эту поразительную картину, и я несколько раз сфотографировал её.
