Ваших бьют! - [5]

Второй зал порадовал несколько больше. Здесь были кое-какие интересные мелочи типа летающего гусиного пера, способного, если верить табличке, указывать золотые жилы, но мне почему-то казалось, что это просто подвешенная в магнитном поле замаскированная стрелка компаса, к тому же от подставки шло явственное гудение плохо собранного электромагнита. Еще можно было полюбоваться на запертые в просторном стеклянном ящике удивительные самоходные домашние тапочки настолько стоптанные, что становилось ясно: хозяин расстался с ними потому, что просто пошел и прикупил в местной волшебной лавке новую пару. Тапочки изредка покидали такой же потрепанный, как и они, но абсолютно обычный коврик, дотаскивались до стекла и немного приподнимали дырявые носки, словно стараясь среди посетителей высмотреть предавшего их, но по-прежнему любимого хозяина. И только зрелище печальной обуви заставляло поверить, что не все экспонаты музея являлись реквизитом обычного иллюзиониста.

Оторвавшись от основной группы, я направился в зал, который был обозначен перекрещенными мечами. Уже порядком заскучав, здесь я надеялся увидеть настоящее магическое оружие, но опять же на почетном месте был представлен «боевой» посох, обернутый красной фольгой и поэтому казавшийся непременным атрибутом Деда Мороза, стальной кастет с пятнышками ржавчины, пневматический пистолет под «Макарова», россыпь сюрикенов, бумеранг и макет самонаводящейся ракеты «Патриот». Единственное, что указывало на «волшебность» этих предметов, было немыслимое количество магических рун, нанесенных на экспонаты. Понятно, что я нахожусь на территории именно Российского филиала и здесь вряд ли окажутся такие экспонаты, как меч Эскалибур короля Артура, вытащенный им из камня, самонаводящееся и обладающее высокой пробивной способностью копье Гурнир, дарованное Одину гномами, принадлежащий Сигурду меч по имени Грам, которым он завалил дракона Фаснира, исполинский лук индийского царя Друпада, помогший найти хозяину достойного зятя Арджуна, японский меч Кусанади, покоившийся до боя с отважным Сусано во внутренностях восьмиглавого змея, или рукавицы Минджикэвон индейского вождя Гайаваты, те самые, про которые поется: «Сокрушать он мог в них скалы, раздроблять в песчинки камни». Ясно, что всего этого быть здесь не может, да и палица Святогора Богатыря из-за своих габаритов не могла украшать экспозицию, но где, я вас спрашиваю, отечественные и более распространенные средства уничтожения врага, такие, как меч-кладенец, нож-саморез, сабля-саморубка или хотя бы удавка-душегубка? Где это все? Определенно мне здесь делать совершенно нечего.

В разочаровании я направился в другие залы. Музей был крайне неинтересен, и, чтобы не выставить себя в глазах Школы простаком, которого легко удивить представленным примитивом, я нашел единственно возможное объяснение, что действительно волшебные вещи обладают неограниченным сроком действия и хозяевам просто жалко с ними расставаться. Размышляя об этом, я в одиночестве направился к выходу, где и обнаружил единственный экспонат, который меня несказанно удивил и порадовал. Еще бы, это же был созданный моими воспитанницами НОС-1 — Нюхач Особый Стационарный, первая модель, о чем и гласила табличка, прикрепленная к небольшому вольеру, где он обитал. Волна воспоминаний о нашей героической операции захлестнула меня, заставив сжаться сердце. Ведь после ознакомления с музеем у меня возникло стойкое впечатление, что всего, что со мной произошло три месяца назад, просто не было, а сама Школа магии не что иное, как объединение опытных иллюзионистов.

Почуяв мой запах, нюхач бросился на ограждение, едва не снеся его. НОС-1 являлся важнейшим прибором в розыске дурно пахнущей банды похитителей Тимошки, и, хотя он представлял собой огромный, в метр высотой, человеческий нос, вел он себя как соскучившаяся по хозяину собака. Он трепетал ноздрями, тыкаясь в мою руку, вилял своим телом и всем видом показывал, как ему скучно взаперти в музее без дорогих его волшебной организации людей. Я погладил его горбинку, отчего довольный НОС будто немного уменьшился, припав к полу, и вдруг почувствовал укол вины. Это преданное создание, кстати тоже выполненное девочками на основе папье-маше, было нами оставлено и забыто на крыше многоэтажки, когда мы с его помощью определили направление, куда двинулся отряд чертей. Но, как и всякое домашнее животное, обладающее отменным нюхом (читай: собака), нюхач был незлопамятен.

Я оглядел вольер. Странно, но его собрата НОСИКа нигде не было видно. Дело в том, что сестры изготовили два магических прибора, чувствительных к запахам, и НОСИК являлся не чем иным, как Нюхачом Особым Стационарным Идентичным Карманному. Я подумал, что мое предположение, что в музее выставлены предметы, не имеющие практического применения, подтверждается. Видимо, карманная модель, как наиболее компактная, пусть и с меньшей чувствительностью, и сейчас используется в каких-нибудь поисках.

Еще раз потрепав давнего помощника, я встал, чтобы заметить на лицах остальной группы недоумение, смешанное с некоторой долей зависти. Не каждому удается в неведомой стране встретить старого знакомого, который мало того что оказывается исполинским носом, но еще и безумно рад видеть тебя. Но экскурсовод уже двигалась в мою сторону с ясно выраженными намерениями отчитать меня за нарушение первейшей заповеди большинства скучных музеев: «Руками не трогать!» А я ведь бывал и в таких, где на многих табличках, если переводить на русский, написано: «Пожалуйста, трогайте!» И какое было удовольствие покрутить ручку старинного телефона и, поднеся трубку к уху, услышать треск линии или залезть в кабину самого настоящего самолета, чтобы, высунувшись, наблюдать, как послушно отзываются крылья каждому движению штурвала. Но этот музей был не из таких, поэтому я торопливо сделал самое невинное, на которое был способен, выражение лица, незаметно вынул из заднего кармана платок и бросил его своему проверенному помощнику. Может, это и было похоже на сюжет из романов Дюма, где прекрасная дама, чтобы поощрить своего кавалера, при прощании выбрасывает ему надушенный платок из кареты, но чем я еще мог порадовать нюхача? И когда я быстрым шагом отошел от вольера, успокаивая экскурсовода, смотревшую на меня с осуждением, НОС уже накатился на платок и блаженно расслабился. Взяв с себя обещание непременно навестить нюхача вместе с девочками, я присоединился к группе и продолжил скучное занятие: обозревать остальные неказистые экспонаты.