Варяги и Русь - [18]
Только когда скрылись на горизонте белые паруса отплывших драхов, тяжело вздохнула она и на ее голубых, как весеннее небо, глазах, заблестели слезинки…
II
Освободился народ славянский от чужеземного ига, но горький опыт не научил его ничему, и лишь только на Ильмене не осталось ни одного варяга, все там пошло по-старому.
Снова начались раздоры… Даже Новгорода перестали бояться роды славянские.
— Что нам Новгород! — толковали на Ильмене, — засел на истоке и важничает…
— Не таких видали! На что уж грозны варяги, и тех не испугались, а то — Новгород!
— Эх, сложил Вадим буйную голову… Будь он с нами, показали бы мы себя Новгороду!..
Когда более благоразумные спрашивали крикунов, чем им так досадил Новгород, те с важностью отвечали:
— Не по старине живет! Больно богатеет… Это он на Ильмень и варягов-то приманил!
С удивлением смотрели на приильменцев наезжавшие по торговым делам в Новгород кривичи и люди из веси и мери. Они, стряхнув с себя чужеземное иго, не ссорились между собой и жили тихо и покойно.
— Из-за чего у вас на Ильмене такие пошли раздоры? — спрашивали они у новгородских мужей.
— Побыли с варягами, — отвечали те, — посмотрели на них да от них озорству и научились… Что теперь и делать — не знаем…
— Страшные дела на Ильмене творятся… Стыдно молвить: при варягах куда лучше да и спокойнее жилось…
— Да, если так пойдет, — слышалось другое мнение, — снова придут к нам варяги или какие-нибудь другие чужеземцы; верьте слову, голыми руками нас перехватают…
Никого, кроме своих, на беспредельных пространствах земли славянской не было, не с кем было силой помериться, и вот, за недостатком чужих, роды бились друг с другом.
Наконец, мало показалось им приильменья. Стали нападать на соседних кривичей, весь, мерю да чудь. Те, как могли, отражали эти нападения… Кровь лилась рекой.
Но так не могло долго продолжаться…
После долгих советов между собой отправились в Новгород старейшины от кривичей, веси, мери. К ним присоединились и дреговичи.
Не суда, не управы отправились искать они; знали все, что и Новгород бессилен. Если не ратной силы, так совета ждали они от новгородцев.
Издавна так уже повелось. Так и теперь, в последний раз, решили поступить соседние племена.
Узнав, за каким делом пришли в Новгород послы кривичей, веси и мери, явились туда и старейшины приильменских родов.
Почти все они были почтенные старцы, явно видевшие, к каким печальным последствиям ведут постоянные раздоры родичей. Но что они могли поделать с буйной, вышедшей из повиновения молодежью?..
Новгород, несмотря на свое бессилие, в их глазах пользовался прежним влиянием, да, кроме того, в нем жил еще тот, кого уважали все без исключения приильменские и соседние с ними славяне — старец Гостомысл.
Недовольны были новгородцы своим посадником и давно уже зрело среди них недовольство. Им казалось, что умный посадник слишком много забрал себе воли, когда еще не был так дряхл, соединил власть в одних своих руках. Не в их обычаях было лишиться каких бы то ни было своих прав. Мужи новгородские отлично сознавали значение Новгорода в северном славянском союзе, знали, что Новгород всегда служил центром торговым для всех окрестных племен, знали, наконец, что далеко-далеко за морями все представление о славянстве заключалось в одном только Новгороде…
А тут вдруг один человек, поставленный ими, как им казалось, замышлял захватить власть, присвоить себе одному славу, которая составляла их гордость.
— Нет! не бывать этому! Пусть лучше Гостомысл погибнет, чем вся вольность новгородская! — кричали на вечах.
Пока были варяги, за Гостомысла держались крепко, но как только прогнали пришельцев, Гостомысла ссадили с посадничества якобы «за ветхостью»…
Но он не потерял прежнего уважения и прежней любви. Он был единственным человеком, от кого собравшиеся на вече представители племен могли ждать мудрого совета.
Вечевой колокол в Новгороде громко и мерно звонил, созывая всех новгородцев на площадь в Детинце.
Уже в то время Новгород отличался от других городов и селений славянских. В нем были улицы, и он был разделен на пять «концов».
Управлялся Новгород посадником, выбиравшимся на вечевом собрании из наиболее почетных и уважаемых граждан.
После посадника самыми важными людьми в городе были управлявшие «концами» «старосты городового конца», из которых каждый имел своих помощников — под старост, или «уличных старост», наблюдавших за порядком.
К каждому из новгородских концов была приписана еще пятина — часть окрестной земли. Пятина управлялась своими старостами, но они были подчинены старостам городовых концов, отдававшими отчет в своих действиях только посаднику да вечу.
При посаднике, старосте конца и старосте пятины были советы из наиболее уважаемых мужей. Все дела в этих советах решались после всестороннего рассмотрения большинством голосов. Пятинный совет, обсудив дело, представлял его на решение «малому вечу», или сходке, после этого дело переходило к старосте городового конца, а если оно касалось общих выгод, то через посадника шло на «большое вече», право участия в котором имели все свободные новгородцы.
В книгу включены три романа известного русского писателя начала XX века А.И.Красницкого (1866-1917), которые увлекательно расскажут о призвании варягов на Русь, об их взаимоотношениях с русичами и о многочисленных походах и сражениях: «В дали веков», «Гроза Византии», «Красное Солнышко».В качестве приложения в книгу включены очерк Д.Мордовцева «Русские исторические женщины» и «Сага об Эймунде».
В эту книгу вошли первые два романа трилогии А. Лаврова о похождениях Мефодия Кирилловича Кобылкина – российского Шерлока Холмса, умного проницательного сыщика, распутывающего самые страшные и загадочные преступления. Сюжет трилогии строится вокруг судьбы дочери русского купца Воробьева, которая неожиданно становится наследницей несметных богатств и власти над обширными территориями Дальнего Востока.***Данные романы входят не в трилогию, а в серию из 5 романов:1. Под волнами Иматры2. Манчжурское золото (не переиздавалась)3.
В книгу включены три романа известного русского писателя начала XX века А.И.Красницкого (1866-1917), которые увлекательно расскажут о призвании варягов на Русь, об их взаимоотношениях с русичами и о многочисленных походах и сражениях: «В дали веков», «Гроза Византии», «Красное Солнышко».В качестве приложения в книгу включены очерк Д.Мордовцева «Русские исторические женщины» и «Сага об Эймунде».
В том включены романы А. И. Красницкого (Лаврова) «В дали веков» и Г.Ф. Петреченко «Рюрик», рассказывающие о жизни «первого самодержца российского» (Н. М. Карамзин). Написанные в разное время, с разных позиций, романы удачно дополняют друг друга и помогают читателю наиболее полно представить личность Рюрика.
Роковая, преступная тайна лежит в основе трех увлекательных романов популярного русского писателя А. И. Красницкого (1866-1917).В центре Петербурга, в собственной квартире, ночью зверски убит известный делец. Перед этим в гостях у него был таинственный незнакомец („Воскресшая душа“).Приподнять таинственную завесу, раскрыть все эти преступления помогает несравненный Мефодий Кобылкин, всесведущий и вездесущий, «ищейка по призванию», как и англичанин Шерлок Холмс, француз Мегрэ, бельгиец Пуаро и другие знаменитые сыщики.
В книгу вошли два романа автора — «Белый генерал» и «Под русским знаменем», повествующих о героизме и подвигах одного из выдающихся полководцев — Михаила Дмитриевича Скобелева. От полной опасных приключений службы молодого военачальника в туркестанских песках Средней Азии до блистательных побед талантливого генерала в войне за освобождение балканских народов от турецкого владычества. Эти и другие свершения Скобелева, их значение для России по разным причинам в течение длительного времени неоправданно замалчивались.
В книге рассказывается история главного героя, который сталкивается с различными проблемами и препятствиями на протяжении всего своего путешествия. По пути он встречает множество второстепенных персонажей, которые играют важные роли в истории. Благодаря опыту главного героя книга исследует такие темы, как любовь, потеря, надежда и стойкость. По мере того, как главный герой преодолевает свои трудности, он усваивает ценные уроки жизни и растет как личность.
Привет тебе, любитель чтения. Не советуем тебе открывать «Реквием» утром перед выходом на работу, можешь существенно опоздать. Кто способен читать между строк, может уловить, что важное в своем непосредственном проявлении становится собственной противоположностью. Очевидно-то, что актуальность не теряется с годами, и на такой доброй морали строится мир и в наши дни, и в былые времена, и в будущих эпохах и цивилизациях. Легкий и утонченный юмор подается в умеренных дозах, позволяя немного передохнуть и расслабиться от основного потока информации.
Украинский прозаик Владимир Дарда — автор нескольких книг. «Его любовь» — первая книга писателя, выходящая в переводе на русский язык. В нее вошли повести «Глубины сердца», «Грустные метаморфозы», «Теща» — о наших современниках, о судьбах молодой семьи; «Возвращение» — о мужестве советских людей, попавших в фашистский концлагерь; «Его любовь» — о великом Кобзаре Тарасе Григорьевиче Шевченко.
Подробная и вместе с тем увлекательная книга посвящена знаменитому кардиналу Ришелье, религиозному и политическому деятелю, фактическому главе Франции в период правления короля Людовика XIII. Наделенный железной волей и холодным острым умом, Ришелье сначала завоевал доверие королевы-матери Марии Медичи, затем в 1622 году стал кардиналом, а к 1624 году — первым министром короля Людовика XIII. Все свои усилия он направил на воспитание единой французской нации и на стяжание власти и богатства для себя самого. Энтони Леви — ведущий специалист в области французской литературы и культуры и редактор авторитетного двухтомного издания «Guide to French Literature», а также множества научных книг и статей.
Роман шведских писателей Гуннель и Ларса Алин посвящён выдающемуся полководцу античности Ганнибалу. Рассказ ведётся от лица летописца-поэта, сопровождавшего Ганнибала в его походе из Испании в Италию через Пиренеи в 218 г. н. э. во время Второй Пунической войны. И хотя хронологически действие ограничено рамками этого периода войны, в романе говорится и о многих других событиях тех лет.
Каким был легендарный властитель Крита, мудрый законодатель, строитель городов и кораблей, силу которого признавала вся Эллада? Об этом в своём романе «Я, Минос, царь Крита» размышляет современный немецкий писатель Ганс Эйнсле.
Иван Данилович Калита (1288–1340) – второй сын московского князя Даниила Александровича. Прозвище «Калита» получил за свое богатство (калита – старинное русское название денежной сумки, носимой на поясе). Иван I усилил московско-ордынское влияние на ряд земель севера Руси (Тверь, Псков, Новгород и др.), некоторые историки называют его первым «собирателем русских земель», но!.. Есть и другая версия событий, связанных с правлением Ивана Калиты и подтвержденных рядом исторических источников.Об этих удивительных, порой жестоких и неоднозначных событиях рассказывает новый роман известного писателя Юрия Торубарова.
Книга посвящена главному событию всемирной истории — пришествию Иисуса Христа, возникновению христианства, гонениям на первых учеников Спасителя.Перенося читателя к началу нашей эры, произведения Т. Гедберга, М. Корелли и Ф. Фаррара показывают Римскую империю и Иудею, в недрах которых зарождалось новое учение, изменившее судьбы мира.
1920-е годы, начало НЭПа. В родное село, расположенное недалеко от Череповца, возвращается Иван Николаев — человек с богатой биографией. Успел он побыть и офицером русской армии во время войны с германцами, и красным командиром в Гражданскую, и послужить в транспортной Чека. Давно он не появлялся дома, но даже не представлял, насколько всё на селе изменилось. Люди живут в нищете, гонят самогон из гнилой картошки, прячут трофейное оружие, оставшееся после двух войн, а в редкие часы досуга ругают советскую власть, которая только и умеет, что закрывать церкви и переименовывать улицы.
Древний Рим славился разнообразными зрелищами. «Хлеба и зрелищ!» — таков лозунг римских граждан, как плебеев, так и аристократов, а одним из главных развлечений стали схватки гладиаторов. Смерть была возведена в ранг высокого искусства; кровь, щедро орошавшая арену, служила острой приправой для тусклой обыденности. Именно на этой арене дева-воительница по имени Сагарис, выросшая в причерноморской степи и оказавшаяся в плену, вынуждена была сражаться наравне с мужчинами-гладиаторами. В сложной судьбе Сагарис тесно переплелись бои с римскими легионерами, рабство, восстание рабов, предательство, интриги, коварство и, наконец, любовь. Эту книгу дополняет другой роман Виталия Гладкого — «Путь к трону», где судьба главного героя, скифа по имени Савмак, тоже связана с ареной, но не гладиаторской, а с ареной гипподрома.