Варяг - [21]

– А если я откажусь? – мрачно поинтересовался Эрик.

– Откажешься от чего? – не понял или сделал вид, что не понял, советник.

– Откажусь от мзды?

– Что ж, выбор, конечно, остается за тобой. Но это неверный выбор. Подумай только, ты обречешь государство на мрак, из которого хочет вывести его ваш князь, еще на долгие годы. Ты заставишь людей поклоняться не единственному истинному Богу нашему Иисусу Христу, а будешь содействовать тому, чтобы жили они в ереси...

– Довольно, – остановил разошедшегося советника Эрик. – Этой чепухи я уже наслушался. Меня интересует, что будет с девушкой?

– В каком смысле?

– Если я откажусь выполнить ваши условия, то что случится с ней?

Советник прищурил водянистые глаза, отчего его лицо стало напоминать морду какого-то мелкого хищного зверя. Хорька, что ли?

– Откуда мне, советнику императора Византии, знать, что произойдет с какой-то рабыней? Какое мне до нее дело?

Советник все продолжал хитро щуриться, а Эрик почувствовал, как в нем снова поднимается волна гнева. В комнате повисла гнетущая тишина, которую нарушил сам же советник.

– Вообще рабы мрут у нас как мухи. Очень невыгодно держать их по нынешним временам. Многие из них болеют и умирают. Коротка и безрадостна жизнь раба, особенно раба провинившегося...

Если бы Эрик не прибыл в Константинополь по поручению князя, если бы он мог распоряжаться собой настолько, чтобы без оглядки совершать поступки, угодные его душе, он бы, не глядя вперед, основательно проучил этого советника, похожего на хорька. Но в том-то и дело, что поручение князя Владимира связывало Эрика по рукам и ногам.

И тут ему в голову пришла мысль, которую сначала Эрик попытался от себя отогнать, но потом, подумав, решил, что не так уж она и плоха. Ведь ничего не стоило ему согласиться на словах с условиями греков. Тогда он получит девушку, деньги к ней в придачу, а потом, вернувшись в Киев, все, как на духу, расскажет князю Владимиру. И пусть уж тогда он сам решает, чего стоит такая вера, которую продают, как товар на базаре.

Эрик расслабился на кресле и заметил, как сведенное судорогой лицо хореподобного советника тоже расправилось. Он понял, что, по-видимому, посол варваров пришел к какому-то решению, к которому мордобой не имел никакого отношения.

– Я думаю, что если мы обговорим некоторые вопросы, то сможем прийти к какому-нибудь соглашению, которое устроило бы и меня, и вас, – наконец пробурчал Эрик.

У советника против воли вырвался вздох облегчения. Он вернулся к своему креслу и уселся в него, предварительно аккуратно расправив одежды.

– Так какие же условия выдвинет уважаемый посол? – наигранно веселым голосом спросил советник.

– Я думаю, что, в первую очередь, они будут касаться суммы вознаграждения, – заявил, не моргнув глазом, Эрик.

Любому показалась бы странной столь резкая перемена в настроении неподкупного посла. Но советник и бровью не повел. Слаб человек, решил он, склонен обращаться душой к мирским благам, и варвар всего лишь вспомнил о своей выгоде.

Сговорились быстро. Эрик отправился на постоялый двор, в душе торжествуя победу. И пусть победа получена была хитростью – врага следует разить его же оружием!

В тот же день к Эрику на постоялый двор пришли люди императора. Они предложили ему посетить торговца, которого Эрик избил несколько дней назад, и забрать девушку-рабыню, обещанную ему самим императором Константином.

Эрик не стал откладывать поход к работорговцу и тот же день в сопровождении какого-то императорского чиновника направился по уже знакомой дороге в один из богатых кварталов города, где находился дом торговца.

Здесь все было по-прежнему: у входа стояли те же, что и в прошлый раз, стражники, лениво поглядывая на редких прохожих.

Эрик и его сановный попутчик подошли к дому работорговца. На этот раз стражники оказались на редкость сговорчивы и без всяких возражений пропустили пришедших во внутренний дворик, как только узнали, с кем на этот раз пожаловал варвар. Один из них тут же побежал докладывать хозяину о том, что к нему пришли посетители.

Вскоре Эрик уже входил в знакомую по предыдущему посещению полутемную комнату. Окна, как и в прошлый раз, были плотно закрыты, и в комнате было невыносимо душно. Запах был прежний. «Не поправиться ему в такой духотище!» – хмыкнул про себя Эрик.

Хозяин, как и в прошлый раз, отдыхал на своем широком ложе под балдахином. Однако при виде гостей он с видимым трудом приподнялся и сел, разглядывая пришедших заплывшими глазами, всем своим видом показывая покорность судьбе.

Чиновник остановился в дверях и молча кивнул торговцу. Тот подозвал жестом слугу, который подбежал и, раболепно кланяясь, подвел высокого гостя к креслу. Эрик остался стоять возле входа в гордом одиночестве.

– Чем обязан визиту столь высокого гостя? – заискивающе спросил работорговец.

– Я пришел к тебе с просьбой от императора, – ответил чиновник.

Торговец слегка расслабился, решив, видимо, что раз разговор идет о просьбе, то ничего особенно плохого от визита чиновника ожидать не следует. Да что там – гордиться можно! Сам император Константин обращается с просьбой к простому, пусть и зажиточному горожанину!