Варщик 4 - [21]
Как только сорванные клубни оказались внутри, они оживились. Замятым лепесткам вернулась былая форма, иссохшие отростки позеленели, корни сплелись.
— Кто вы?! — Маленький рот старика приоткрылся всего на сантиметр, но этого было достаточно, чтобы разнести хриплый голос по залу.
— Они из Стольного, — ответила девчонка. — Очередные придурки, которые захотели заработать легкие деньги.
— Мы приехали из Стольного, но…
— Заткнись! — Рявкнул мужик и ударил кулаком по столу. — Ты знаешь, что ты сделал?!
Не найдя что ответить, я пожал плечами. Старик медленно повернул голову к цилиндру. Соплеменники последовали его примеру.
— Эти цветы священны. Три сотни лет назад они уберегли Видовы Заставы от гибели. Один из разведчиков принёс в деревню…
— Ты уверен, что им нужно это знать? — Спросила Табиа, глядя на меня.
— Молчи! — отмахнулся старейшина. — Один из наших разведчиков вернулся с севера и принес в деревню болезнь. Болезнь заражала наши структуры. Проникала внутрь и разрушала их, точно ржавчина, которая точит железо.
Старик говорил и смотрел на меня из-подо лба. Он рассказывал историю, но выглядело так, будто он зачитывает мне приговор. Кто-то из соплеменников принес в деревню болезнь. Смертельную болезнь, которая поражала структуры. Заболели все. Один за одним люди гибли и не находили спасения в привычных лекарствах. Не помогали ни травы, ни отвары, ни ритуалы шаманов. Деревню ждало вымирание. За месяц половина жителей отправились на тот свет, и тогда три добровольца ушли на Священный холм.
Мужик сказал, что на том холме когда-то давно захоронили воинов четвертого круга. Знать быто, что это значило. Одаренные из деревни пришли на священное место и стали копать. Рыли денно и нощно на протяжении недели.
Параллельно их работе кузнец отлил десятки тонн железных колец. Огромные полые трубы поместили в колодцы, чтобы избежать оползней. И когда всё было готово, смельчаки спустились вниз.
— Больше тысячи лет предки обращаются к силе земли, когда наше существование стоит под угрозой, — старейшина ковырял ногтем столешницу и смотрел чуть в сторону. — Мы отдаем земле самое ценное, что у нас есть, а она отплачивает нам по заслугам.
Старик продолжил рассказ, а мое внимание привлекла Табиа. Выглядела она лет на двадцать пять, но структура материи открывала истинный возраст. Табия была моей ровесницей. Живи она в мире без материи, ей бы только-только начали продавать алкоголь и сигареты. Табиа как будто специально старалась переключить на себя внимание. Топала, закатывала глаза, а затем и вовсе принялась отклеивать пластырь с носа, сопровождая процесс болезненным шипением. Кажется, её подташнивало от истории про холм и колодцы. Она слышала её ни один десяток раз и не придавала ей такого же значения, как старейшина.
Под лохмотьями пряталось стройное телосложение. Во всяком случае я различил обтянутые джинсами бедра и голень. Она носила джинсы, которые выделялись среди остального самодельного барахла. Несколько минут я рассматривал её, пока не наткнулся на её сощуренный взгляд. Хотел было переключиться на старейшину, но прежде, кто-то пнул меня в бок.
— Не пялься на неё! — Буркнул сквозь сжатые зубы мужик с выбритой бородой и усами.
История старейшины закончилась смертью троих смельчаков. Они опустились в колодцы и умерли от истощения. Они принесли себя в жертву, чтобы отдать дань земле. Энергия материй освободилась от бренных обязательств перед телами и ушла в почву.
— На третий день на самой вершине холма, на крыше бункера, который служил залом для сбора воинов четвёртого круга, выросли цветы. Небольшие ростки с красными бутонами, — Старик повернул голову и посмотрел на контейнер. — Земля откликнулась на наш призыв и подарила нам лекарство.
На секунду я вспомнил составляющие элементы Видовых кулонов. Там точно присутствовали антитоксичные компоненты и нейтрализаторы… Стоп! Что он только что сказал?! Я упустил последние слова старейшины, но обратился к материи и воспроизвел их, будто отмотал пленку:
— Вы посягнули на святое место и осквернили его. Искупить содеянное можно только одним способом — отдать земле свою энергию.
— В смысле отдать энергию?
— Вас доставят на холм и опустят в колодцы. Ваши тела умрут и высвободят энергию, которая станет новой платой для матери-земли.
— Одну секунду! — Я поднял руку. — Мы можем принести вам больше пользы, если останемся в живых.
— Правда?! — С надеждой в голосе спросила Табиа.
— Ничто не сравнится с даром, принесенным земле, — ответил старейшина и злобно посмотрел на девчонку. — Решение принято!
— В Видовых кулонах содержатся токсические нейтрализаторы! — Крикнул я, сбрасывая с плеча чью-то руку. — Я уважаю ваши традиции, но если рассматривать конкретно этот цветок, то можно с полной уверенностью сказать, что энергия тут не причем! Токсичные нейтрализаторы, которыми насытились цветы, появились там из-за редкой и наполовину искусственной среды. Почва закрепилась на каменной крыше бункера, и в прослойке появилась эрозия из-за чего…
Старик скривился, превратив поверхность лба в испещренный ущельями каньон. За спиной кто-то замахнулся. Я остановил удар одернутой назад рукой и рассчитывал остановить второй. Достаточно было развернуться пол корпуса, но козёл с выбритой бородкой прижал ходулю к земле. Удар прилетел в затылок и выбил из глаз парочку звездочек.
Он сбежал от смерти в другой мир, где получил уникальную способность к алхимии. Он искусно работал и заслужил место в братстве. Таких, как он, называют варщиками и отводят им роль лабораторных затворников… но он не собирается быть таким. Варщик идёт своей дорогой. И чем больше препятствий встречает на своём пути, тем чётче осознаёт безграничность своих способностей…
Продолжение приключений одарённого алхимика Сайлока. Теперь он знает имя врага и собирается покончить с ним, но и враг не дремлет…
Вторая часть приключений Огинского Данила, в которой он понимает собственную силу и перестаёт быть пешкой в чужой игре.
Судьба была неблагосклонна к нему с самого детства. Отказ родителей, жизнь в интернате, жестокость детей и быстрое взросление. Ему исполнилось двенадцать. Ритуал высвобождения энергии подарил детям энергию и способности, а ему – болезнь и клеймо в виде унизительного прозвища. В шестнадцать забрезжил свет надежды, но также быстро погас, выбросив его на улицы города. Едва ли подросток без энергии способен прожить там дольше недели, но… Что, если его отличие от других только на первый взгляд кажется изъяном?
После стычки с бандитами я оказался перед выбором – сесть за решетку или поступить на службу в ОБНИС (отдел по борьбе с незаконным использованием способностей). Я выбрал ОБНИС. И надо же какое совпадение… Эксперт нашёл у меня предрасположенность к наложению печатей молчания. Да, те самые печати, которыми заглушают способности апперов-преступников. Деваться некуда – я выхожу на улицы вершить правосудие. Всё идёт неплохо, пока поехавший печатник-пенсионер не втягивает меня в дела своей молодости. Очень скоро за моей головой выстраивается очередь.
Он умер и попал в тело подростка — студента первого курса школы боевых искусств Нобу Гакки. Взлет успеваемости, растущая репутация, внимание девушек. Все складывалось замечательно, если бы не Кагаши. Они жестоки и злопамятны. Они витают над ним…
Если характер вдруг резко меняется — это обычно не к добру. Но чтоб настолько! Перемены приводят Настю не куда-нибудь, а в чужую вселенную, где есть непривычные боги и маги, и более привычные ненависть и надежда… А как же наш мир? Кажется, что в отличие от того, параллельного, он начисто лишён магии. Но если очень-очень хорошо поискать?
Господи, кто только не приходил в этот мир, пытаясь принести в дар свой гений! Но это никому никогда не было нужно. В лучшем случае – игнорировали, предав забвению, но чаще преследовали, травили, уничтожали, потому что понять не могли. Не дано им понять. Их кумиры – это те, кто уничтожал их миллионами, обещая досыта набить их брюхо и дать им грабить, убивать, насиловать и уничтожать подобных себе.
Обычный программист из силиконовой долины Феликс Ходж отправляется в отдаленный уголок Аляски навестить свою бабушку. Но его самолет терпит крушение. В отчаянной попытке выжить Феликс борется со снежной бурей и темной стороной себя, желающей только одного — конца страданий. Потеряв всякую надежду на спасение, герой находит загадочную хижину и ее странного обитателя. Что сулит эта встреча, и к каким катастрофическим последствиям она может привести?
Сергей Королев. Автобиография. По окончании школы в 1997 году поступил в Литературный институт на дневное отделение. Но, как это часто бывает с людьми, не доросшими до ситуации и окружения, в которых им выпало очутиться, в то время я больше валял дурака, нежели учился. В результате армия встретила меня с распростёртыми объятиями. После армии я вернулся в свой город, некоторое время работал на лесозаготовках: там платили хоть что-то, и выбирать особенно не приходилось. В 2000 году я снова поступил в Литературный институт, уже на заочное отделение, семинар Галины Ивановны Седых - где и пребываю до сего дня.
Я родился двадцать пять лет назад в маленьком городке Бабаево, что в Вологодской области, как говорится, в рабочей семье: отец и мать работали токарями на заводе. Дальше всё как обычно: пошёл в обыкновенную школу, учился неровно, любимыми предметами были литература, русский язык, история – а также физкультура и автодело; точные науки до сих пор остаются для меня тёмным лесом. Всегда любил читать, - впрочем, в этом я не переменился со школьных лет. Когда мне было одиннадцать, написал своё первое стихотворение; толчком к творчеству была обыкновенная лень: нам задали сочинение о природе или, на выбор, восемь стихотворных строк на ту же тему.
«Родное и светлое» — стихи разных лет на разные темы: от стремления к саморазвитию до более глубокой широкой и внутренней проблемы самого себя.
