Варшавского гетто больше не существует - [14]

Польские коллеги еврейских контрабандистов в моральном отношении стояли еще ниже. Столь же беззастенчивые, как и смелые, они сотнями проникали в гетто, чтобы на месте купить товар по самой низкой цене. Немало их было изловлено и убито немцами. Чтобы сбить цену на еврейский товар, польские перекупщики часто распространяли ложные слухи о близкой ликвидации гетто. «Все равно тебе конец. Продай куртку и купи себе что-нибудь поесть», — приставали они к какому-нибудь несчастному плацувкаржу. После уничтожения гетто и, следовательно, прекращения прибыльной торговли с ним польские контрабандисты по большей части занялись шантажом и выдачей евреев, скрывшихся на «арийской стороне».

Кроме «оптовой» контрабанды в гетто была весьма распространена контрабанда по мелочам. Ею занимались польские полицейские и служащие варшавского городского управления, немецкие жандармы и чиновники гестапо, посещавшие гетто по делам службы и проносившие продукты в портфелях и в карманах. Еврейские полицейские, пользуясь предоставленным им вначале правом покидать гетто, проносили ежедневно продукты на десятки тысяч злотых. Спустя несколько месяцев немецкие власти стали арестовывать еврейских полицейских на «арийской стороне».

Плацувкаржи, покидавшие гетто ежедневно в шесть часов утра, старались брать с собой как можно больше денег и тряпья, чтобы приобрести на «арийской стороне» продукты питания. Деньги зашивали в пальто, закладывали в узлы галстуков и заплечных мешков, под каблуки. На тело, под одежду, наворачивали простыни, скатерти и полотенца, вместо шарфа или кашне на шею наматывали занавески, дамские чулки, платья. При возвращении рабочих жандармы обыскивали их, и если руководитель группы заранее не договаривался со стражей, плацувкаржам приходилось плохо. В лучшем случае жандарм разрешал пронести немного наименее ценных продуктов, забирая сало, мясо и деликатесы. Если на посту оказывались эсэсовцы, они не только отбирали все, но еще и избивали неудачливых контрабандистов до потери сознания. Иногда эсэсовец спрашивал у еврея, сколько тот имеет при себе денег, и, обнаружив неточность, избивал или убивал его на месте.

Завзятыми контрабандистами были дети, зачастую четырех-пяти лет. Сотни их постоянно крутились у стен гетто, чтобы при первой возможности проскользнуть через ворота или дыру в стене на «арийскую сторону». Некоторые немцы смотрели на это сквозь пальцы, но другие стреляли по малышам или ловили их и жестоко били. Профессор Гиршфельд видел, как часовой задержал девочку у ворот. Пока немец снимал винтовку с плеча, ребенок, хватаясь за его сапоги, умолял о пощаде. «Ты не умрешь, но контрабандой заниматься больше не будешь», — засмеялся жандарм и выстрелил девочке в ножку…

Свои опасные рейсы дети совершали по нескольку раз в день, возвращаясь с продуктами за подкладкой пальто или в небольших заплечных мешках. Часто они были главными кормильцами целых семей. Группами по 10–15 человек дети добирались до пригородных деревень. Принесенные оттуда продукты обычно продавались, чтобы купить что-нибудь похуже качеством, но побольше. «Арийское» население, в том числе и немцы, как правило, жалели детей, вырвавшихся из гетто. Им охотно подавали милостыню, предоставляли ночлег. Лишь некоторые ярые антисемиты помогали полиции ловить еврейских детей. Схваченных отвозили в тюрьму на улице Генсей. С января 1942 г. пойманных на «арийской стороне» детей стали расстреливать; летом 1942 г. маленьких узников тюрьмы на Генсей первыми отправили в газовые камеры.

Излюбленным занятием детей гетто был также шабер — растаскивание и продажа имущества погибших. Немцы, считая все еврейское имущество своей собственностью, наказывали за шабер, как за контрабанду.

Небезынтересно отметить, что гитлеровские вельможи — хотя бы тот же комиссар Ауэрсвальд — ежедневно вымогали у юденрата Варшавского гетто подарки в виде дорогой обуви, парадных мундиров, шелкового белья, роскошной мебели, фарфора, хрусталя, различных яств, дорогих заграничных напитков, т. е. того, что могло появиться в блокированной зоне только контрабандным путем. Когда в апреле 1941 г. делегация из Варшавского гетто обратилась в управление варшавского губернатора с просьбой разрешить ввезти некоторое количество молока для детей, ей ответили, что евреи занимаются контрабандой и торгуют на черном рынке, а следовательно, имеют все необходимое.

Весь поток контрабандного груза — десятки автомашин и повозок, ежедневно доставлявшие сотни мешков, тысячи пакетов с продовольствием и сырьем, — покрывал лишь небольшую часть нормальных потребностей полумиллионного населения гетто. По подсчетам нелегальной прессы, половина Варшавского гетто буквально умирала от голода, 30 % «просто голодали», 15 % недоедали и только 5 % жили в достатке, некоторые даже лучше, чем до войны. (Положения не спасали и продовольственные посылки, которые разрешалось получать жителям гетто. Такие посылки из провинции, где с продуктами было лучше, чем в Варшаве, а также из-за границы давали возможность избежать голода. В масштабах гетто и это было всего лишь каплей в море.)