Вардананк - [145]

— Теперь Азкерт тащится сюда. Ну что ж, обломает себе рога о землю!.. — негромко рассмеялся крестьянин. — Когда же это побеждал кто-нибудь землю?

— А не случается разве, что народ погибает в борьбе? — спросил Вардан, стряхивая с себя задумчивость.

— Случается! — спокойно подтвердил крестьянин. — В мире покоя нет, брат-воин! — он показал рукой на реку. — Вот — видишь?

— Вижу.

— Вот и ушла… Не та уже!..

— Да, взглянул — и нет…

Костер затухал. Ветерок устало сложил крылья. Собеседники умолкли. Погруженные в свои мысли, они молча смотрели на огонь. Вардан думал о том, что крестьянин даже не спросил его, что это за лагерь раскинулся на берегу, не посмотрел в сторону каравана, не полюбопытствовал, с кем он говорит.

И Вардан решил не тревожить покоя старого крестьянина — на него подействовало это полное достоинства отсутствие любопытства. Игеьчю так этот человек и представлялся Вардану — как неисчерпаемая сила, идущая от той «горькой», «политой кровью» земли, которая делала родину «милой сердцу».

Пора било возвращаться: приближалась ночь, крестянин нуждался во сне. Да и сам Вардан был утомлен.

— Ну, доброй ночи, друг-крестьянин! Да ниспошлет тебе господь удачу!.. — произнес Вардан, подымаясь.

— Мир утру грядущему, брат-воин! — отозвался крестьянин, также вставая.

Вардан вернулся в заснувший лагерь.

Войдя в отведенный ему шатер, он сел и негромко хлопнул в ладоши. Вошедшему Арцви он приказал незаметно вызвать азарапета, Нершапуха, Артака Мокац и Шмавона, шатры которых били разбиты неподалеку.

Нахараров разбудили. Несмотря на усталость и недовольство тем, что потревожили их сон, они жаждали узнать, что хочет им сообщить Спарапет. Войдя в его шатер, они расселись. Но Вардан медлил.

— Почему ты не настоял, чтобы мы свернули к Арташату? — спросил Нершапух.

— Хотел выиграть немного времени. Нам надо спешить, — объяснил Вардан, — ведь позади наступает войско!

— Мысль об этом войске сильно меня заботит, — заявил азарапет. — Не можем мы спешить»…

— Нет, я решил не медлить. — возразил Вардан. — И именно из-за этого…

Устремив вдаль полные грусти глаза, он продолжал, как бы беседуя с самим собой:

— Остались в плену, в когтях у зверя, заложниками… Только бы удалось им вырваться! Но когда еще это им удастся.

— А-а… — протянул Нершапух и поник головой. Он понял: Вардан имел в виду армянскую конницу.

— А он-то, глядите, — предал своих детей! Ноет у него теперь сердце… Да он и впрямь достоин проклятия! А их у него двое… Каково же мне предать стольких моих сынов! Через море крови я провел их…

Глаза Вардана наполнились слезами. Он похож был на скорбящего отца, самое драгоценное сокровище сердца которого находится вдали, в смертельной опасности. Вардан как будто забыл, что вызвал к себе нахараров, намереваясь сделать им важное сообщение. Он мысленно унесся в далекую область Апар, увидел тысячи юношей, доверивших ему свей жизни: тоскующими и преданными глазами смотрели они ча него — своего отца, своего бесстрашного Спарапета, с которым вместе проливали кровь и который стал после этого самым близким и родным для них человеком.

Вардана терзала тревога за судьбу своих бесценных бойцов. Правда, события развернулись помимо его воли. Правда, отчизна била драгоценнее и требовала большего внимания, чем эти несколько тысяч всадников, которых он мог бы бросить в бой в случае военной необходимости, как бросал не раз. но Вардаи был так глубоко привязан к своим бойцам; и сознание, что он оставил и беспомощными бешеному зверю на расправу, сильно мучило его.

— А Лшуша? — пробормотал он. — Грех на нашу душу!.. Сын братского народа… наш соратник!.. Но что могли мы сделать? — И Вардан умолк со скорбью в глазах.

Артак нарушил тягостное молчание:

— Спарапет, меня мучают неопределенность и сомнения. Умоляю, скажи — что нам делать? Что ты решил?..

— Решение напрашивается само собой, князь: должна пролиться кровь!

— Но ведь ты работал днем и ночью, готовился, и все тебе не хватало времени. И мы все не готовы?

— Эта пора миновала!.. Теперь должен сказать свое слово сам народ: воевать-то придется ему! И когда он подымется, не пытайтесь сломить его дух! Теперь он — наша сила. Пусть только вырвутся из когтей Азкерта мои заложники, конница моя!.. Но я не стану ждать!.. Над ними кружит смерть… Погиб и Ашуша! Как и те дети — его сыновья…

— Спасибо, Спарапет! — мягко сказал Артак. — А то одолели меня горечь и тоска…

— Ты погоди, погоди! Я еще такую беду обрушу насильнику на голову, что проклянет он самое рождение свое… Ни на день раньше, ни на день позже…

— «Ни на день раньше, ни на день позже…» — задумчиво повторил азарапет.

Нершапух словно ожил:

— Добро!.. Какое же место ты наметил?

— До Зарехавана.

— Почему не начать с Цахкотна? Вардан горько усмехнулся:

— А с какими силами? Мы ведь пленники в этом персидском отряде! Удивляюсь, что нас еще не уничтожили!.. Видно, только потому, что пока мы еще «вероотступники»! На нас еще надеются… Боятся народа… Марзпан-то намеревается загнать нас в Зарехаван, в лапы крепостной охраны. Следовательно, необходимо разгромить этих до прибытия в Зарехаван!

— Разошлем гонцов к нахарарам, пусть явятся со своими отрядами! — предложил Артак.