Вардананк - [143]

— Все на свете преходяще, государь Мамиконян! Может сгинуть и видимость и истина сама, но народ останется! Почему ты так тревожишься и спешишь?.. Наступят для нас добрые дни… Надо только вырваться из теснины этой, не потерять разума до наступления перемен. Ты знаешь и сам, что это не какая-нибудь обычная война с кушанами. Целая страна, целый народ ждут нас! Умереть мы всегда успеем. Но кто может сохранить живой страну?

— Правильно! — подхватил Гадишо. — Послушайся государя марзпана, Спарапет! Ведь и мы любим свою отчизну.

— Кто это «мы»? — спокойно переспросил Вардан, пристально оглядывая Гадишо.

— Мы, приверженцы марзпана, «Васакианк»! — подчеркивая каждое слово, ответил Гадишо, так же спокойно и пристально глядя на Вардана. — Мы тоже любим отчизну, хотя и мыслим иначе, чем вы.

— Откажитесь от восстания! — сказал внушительно Васак. — На каких союзников и друзей ты надеешься, собираясь восставать? На Византию, гуннов, на наших нахараров? Чем мы располагаем? Большим государственным войском? Могуществом? Откажись на время от мысли о восстании!..

— Зачем? — спросил Вардан.

Все с изумлением оглянулись на него. Вардан заговорил громче:

— Государь марзпан, пойми, наконец: это не восстание и даже не война — это роковой поединок с насилием, угрожающим нашей духовной свободе. Здесь каждый стоит в одиночку не перед тобой или передо мной, а перед своей свободной совестью. И в деле этом никто не вправе насиловать чью-либо волю. Каждый сам для себя решает — жить ли ему, или умереть…

Они замолкли надолго, мрачные, удрученные.

Вдруг Васак повернулся к Вардану:

— Но ты знаешь, что за нами двигается войско арийцев?

— Куда оно идет? — ответил вопросом на вопрос Вардан. — В Армению или куда-нибудь еще?

— Куда же еще? — спросил Васак.

— К Чорской заставе, против гуннов!

— Возможно и это. Но стоит нам подать малейший повод — и войско арийцев свернет в Армению!

— Оно именно в Армению и идет! — с яростью перебил его Вардан.

Открытое выступление Васака встревожило его. Если подозрение подтвердится — значит, следует принять новое решение. Что же, выходит, что Васак пробует устрашить его могуществом Азкерта?

— Но зачем же вы обращаетесь ко мне, государи «Васакнанк»? — с неожиданной невозмутимостью спросил он вдруг. — Почему вы полагаете, что от метя так много зависит? Поговорите с самим народом…

— С народом будут говорить войска Азкерта! — с раздражением бросил Васак.

— Пусть не бахвалится много этот пес! — поднял голос Вардан. — Пусть он не доводит нас до отчаяния! Мы поднимем против него всю страну, и он еще увидит…

— Всю страну? — вспыхнул Васак. — Ты дерзнешь пойги и на это преступление? Кто дал тебе право ставить всю страну под угрозу гибели?..

— Угроза гибели сака двигается за нами по пятам!.. — махнул рукой Вардак.

Васак огрел плетью когда и проехал вперед. Сильнейшее беспокойство овладело им. Гадишо и остальные его приверженцы догнали его.

— Понимаете ли вы, какое создается положение? — с волнением воскликнул Васак. — Предположим, что мы истребим жрецов и отряд, который нас сопровождает. Это нетрудно. Но ведь подоспеет войско арийцев! Вы понимаете?!.

Гадишо ответил только вздохом. Артак Рштуни оглянулся на Манэча, и когда тот немного отстал, он заговорил, как бы сам с собой:

— А нельзя, государь марзпан, избаьиться одновременно и от головы и от головной боли?.. Одним ударом меча!

Гадишо понял. Он быстро взглянул на нахарара Рштуни и сделал ему знак молчать, но тот не обратил на это внимания.

— Не понимаю твоей мысли, — сказал Васак, действительно не сообразивший сразу, к чему клонит нахарар Рштуни.

— Так, как мы однажды попробовали на берегу моря, но, к сожалению, неудачно!..

— С этими вещами поосторожнее! — сурово остановил его Васак. — Нам нужно убить не Вардана, а «Вардананк»! Но как убьешь народ? Наконец, от нас требуют ведь не крови, а отречения от веры… — И он обратился к Гадишо: — Это ясно и тебе, не так ли, князь?.. Уж кому-кому, а тебе это должно быть ясно!

— Была допущена ошибка, но не с моей стороны!.. — со вздохом признался Гадишо.

— Я твердо решил опередить его удар. Сегодня же ночью мы разошлем гонцов в наши отряды — пусть соберутся в Зарехаване!

— Почему именно в Зарехаване? — осведомился Гадишо.

— На всякий случай! Пусть соединятся с персидским отрядом и сдерживают восстание, пока подоспеют персидские войска, идущие за нами…

— Согласен! — заявил Гадишо. Выразили свое согласие и Пот с Маиэчом.

— Мы сделаем так… — после короткого молчания заговорил снова Васак. — Поторопим могпэта: пусть приступит к делу, пока не начал действовать этот одержимый. А мы сами задержим наше продвижение. До Зарехавана он в наших руках и, стало быть, бессилен…

— Согласен! — повторил Гадишо. — Если мы сумеем опередить его и одновременно задержав его, мы овладеем положением!

— Гонцов нужно послать этой же ночью, иначе…

— Показался Шаваршаван! — прервал Васака Гадишо. Впереди, сквозь редкий сероватый туман, проглянули горы Шаваршавана.

Васак задумчиво глядел на них.

— Приближаемся…

Караван миновал Тхмут. Это было наполовину армянское и наполовину персидское селение, расположенное среди болот и богатое садами. Вардан с беспокойством присмлривался к крестьянам, которые, скрестив руки, молча склонились у обочин дороги и провожали их равнодушным взглядом.