Вардананк - [132]

Там царила суматоха. Жрецы и персидские воины сновали по лагерю взад и вперед, вызывая сильное раздражение у армянской конницы и нахараров.

Нахарары находились перед шатром Гарегина Срвантцяна, когда а в лагерь въехал Васак. Его сопровождал агванский князь Ваган, незаметно поглядывавший на бледное, перекошенное лицо марзпана.

— Что-то случилось с марзпаном!.. — заметил Гарегин.

— Не заложника ли потребовали? — встревожился Вардан, он шагнул было к Васаку, но остановился, заметив, что тот, ни на кого не глядя, направился прямо к шатру Гадишо. Князь Ваган повернул к шатру Гарегина.

— Михрнерсэ оставляет заложниками обоих сыновей марзпана… — сообщил он, соскакивая с коня.

— И… Ашушу? — с болью договорил Вардан.

— Да.

Все умолкли, опустили головы. Удар, нанесенный Васаку и Ашуше, для многих оказался неожиданным.

Тяжелое молчание нарушил Вардан, который почувствовал страстное желание высказаться.

— Я рад, что оказался прав: вы убедились саки, что персам нельзя уступать! Обмануть себя они не дадут, ибо никому не верят, ибо привыкли сами всех обманывать. С ними можно только враждовать, потому что враждовать они умеют!.. Но я совсем, совсем не радуюсь, что двое юношей остаются здесь нашими заложниками. Не радует меня и то, что мы оставляем здесь Ашушу, ибо персам он тоже не друг.

Он с минуту молчал, затем промолвил:

— Жаль Ашушу!.. Это — потеря и для Иверии и для нас… Жаль!

Семьсот жрецов во главе с могпэтом Михром, отряд отборной конницы и армянские нахарары собрались перед дворцом, чтобы проститься с Азкертом и Михрнерсэ накануне отъезда в Армению. Армянская конница со своими прежними командирами оставалась в составе персидских войск. Не довольствуясь этим, Азкерт повелел армянским нахарарам набрать и выслать к нему дополнительные отряды для войны с кушанами. Гарегин Срвантцян, Арсен и остальные князья стояли на площади. Армянская конница собиралась немного проводить отъезжающих.

В ожидании, пока Азкерт выйдет из своего шатра принять прощальный привет уезжающих, собравшиеся обменивались последними напутствиями. Вардан отозвал Гарегина в сторону и сказал ему:

— Сообщи верным людям, что наше отречение притворно. Подбодри их… Через месяц мы перейдем границу. К этому времени, при первой же возможности, выведи конницу из Персии.

— Будет исполнено! — сказал Гарегин. — Когда вы решили восстать?

— Увидим! Как только сподобит господь… Жду решения народа, он будет мне верной опорой!

— Знаешь ли ты, что у нас в коннице сбежали священники вместе с двенадцатью войнами? — спросил Гарегин.

— Когда?

— Когда вы были освобождены и стало известно о вашем отречении.

— Теперь они принесли эту весть в Армению! — с ужасом вымолвил Вардан. — Что будет?

— Будь что будет!

— Но наш стыд! Наш позор!..

Вардан застонал.

Прозвучали трубы. Все сели на коней и построились. Вышел Азкерт с Михрнерсэ и придворными, и все склонились перед ним.

Азкерт поднял руку и обратился к нахарарам:

— Доверяю вам семьсот жрецов и воинский отряд! Повелеваю с их помощью в кратчайший срок закончить обращение армян в закон маздаизма и сейчас же возвратиться с войском, чтобы продолжать войну с кушанами.

— Будет исполнено! — за всех ответил Васак. Заговорил выступивший вперед могпэтан-могпэт.

— От навасарда к следующему навасарду должны быть закрыты все церкви, а имущество их передано казне. Священникам строго запретить поддерживать старую веру. Жены нахараров должны получать воспитание у жрецов. Введите многоженство. Девушки должны сожительствовать со своими отцами, и сестры — с братьями. Все это должно быть введено в течение одного года. Идите с миром!..

Его сменил Мушкан Нюсалавурт, зычным голосом скомандовавший:

— Полк арийцев, вперед!..

Конный отряд двинулся за своим командиром. Далее следовали нахарары, которых сопровождали, в знак особого почета, Михрнерхэ и Мушкан Нюсалавурт. Шествие прошло по многолюдным улицам города. Дойдя до дворца Михрнерсэ, ехавшие остановились, чтобы попрощаться с Михрнерсэ. В этот момент из дворца выбежали Бабик и Нерсик. Им нужно было пройти мимо Вардана. Бабик обратился к Вардану:

— Возьми нас к себе в отряд, Спарапет!

Вардан с изумлением взглянул на Бабика, не расслышав или не поняв его.

Мальчики подбежали к Васаку и пожаловались, что им не дают коней и не позволяют выходить из дому; они указали на двух рослых воинов, которые издали следовали за ними.

— Вы остаетесь здесь! — сказал им Васак.

— Почему? — с изумлением спросили братья.

— Вам нужно остаться, чтобы получить образование…

— Нам не нужно никакого здешнего образования! Возьми нас с собой! — возразил Бабик с испугом и волнением.

Михрнерсэ ждал. Нельзя было задерживать его… Васак побагровел и раздраженно приказал:

— Сейчас же возвращайтесь во дворец к азарапету!

— Мы не хотим оставаться! Отец, возьми нас!.. — заплакал Нерсик.

— Он оставляет нас, чтоб нас здесь убили! — воскликнул Бабик.

— Ну, скорей! Уходите! — крикнул Васак. — Я скоро вернусь…

Он спешился, обнял сыновей, поцеловал их и почтительно склонился перед Михрнерсэ и Мушканом.

— Ну!.. — сурово и гневно обратился он к детям. — Идите!

Он повторил прощальные приветствия Михрнерсэ и Мушкану и подал знак к отъезду. Бабик и Нерсик громко рыдали, вырываясь из рук удерживавших их прислужников… Нахарары обменивались прощальными речами с Михрнерсэ и Мушканом. Михрнерсэ хмурым взглядом торопил их…