Вампирский Петербург - [19]

— Это вымышленный персонаж… — не согласилась Милена.

— Типичное заблуждение столичного жителя, — опёрся на тросточку старичок. — Помнится, была у меня одна Наташа в тысяча семьсот…

— Я вам верю! — спохватилась Зубкова, оглядываясь. До её слуха донёсся шум возвращающейся толпы. — Простите великодушно, а где бы тут надёжно спрятаться от любителей неформального рока средней тяжести? Только не слишком далеко, а то я иду так долго, что уже спотыкаюсь о бордюры.

— Обо что? — оторопел носферату.

— О бордюры! — нетерпеливо повторила Милена. — Они у вас тут ужасно высокие, особенно вон тот, возле палатки с пончиками из хомячков.

— Я вас не понимаю, — носферату посмотрел на неё очень жалостливо. — Вы, видимо, переутомились. Сейчас жарковато в бадлоне, зря вы его нацепили…

— Как вы назвали мою водолазку? — вконец растерялась вампирша.

А между тем толпа неуклонно приближалась.

— Так, ладно, неважно. Пожалуйста, скажите, где тут можно укрыться до вечера, да так, чтобы ни один питерский меломан не нашёл?

Интеллигентный старичок на секунду призадумался, а потом указал тросточкой влево. Туда уходила просторная улица уже с погасшими фонарями. Оттуда до слуха Милены донёсся плеск воды, видимо, рядом была река.

— Вам, милочка, в Кунсткамеру. — Носферату был явно доволен собственной находчивостью. — Большое здание с витиеватой башенкой. Идите по дороге, не заблудитесь. Рядом нет ни одного ларька…

Зубкова последнюю фразу не поняла, но про питерскую Кунсткамеру слышала ранее, это, кажется, музей. С чего бы ему быть открытым в светлое время суток?

Впрочем, выбора у вампирши не осталось, толпа следовала по пятам. Забыв о культуре ходьбы в Петербурге, Милена рванула по улице влево, только каблуки засверкали. Перед стартом она сделала то, что положено делать в каждом боевике о конфликтах на государственном уровне, — выкинула мобильный телефон. Невинно оклеветанный герой просто обязан избавиться от «трубки», любому молокососу понятно. В спешке офицер не заметила, как ужаснулся подобной расточительности интеллигентный носферату. Он аккуратно поднял аппарат, постучал по корпусу когтистой лапкой и… естественно, решил позвонить в Службу вампирской безопасности, чтобы сообщить об утрате. Не пропадать же добру.

* * *

— Вот она! Лови её! — заорал кто-то из переулка.

Милена живописно выгнула спину, как испуганная кошка, и, кажется, зашипела. С таким количеством народа ей просто не справиться.

Толпа нагнала её почти у самой Кунсткамеры. Жаждущие возмездия фанаты убиенного вокалиста откровенно забили на опасно близкий рассвет и решили гнаться за обидчицей до последнего. Процесс охоты, как выяснилось, обязательно включал неформальный pub crawl по забегаловкам с названиями вроде «Бродячая сучка» и «Fuck them all, мистер Маяковский». Надрались товарищи в богемных местах прилично, погоня их не освежила, так что теперь Милена рисковала получить от фанатов по полной программе.

Кто-то из преследователей оказался настолько отморожен, что приволок с собой весьма громоздкий крест. Зубкова выругалась: вот же сволочи! Самих колбасит, а расходиться по гробикам всё равно не хотят. Ну вот где он взял этот крест? Из какого места вытащил? Не освящённый ведь (где сейчас освящённые-то найдёшь?), а сшибает на пятнадцати метрах!

Впрочем, дальнобойность креста поразила не одну Зубкову, стоящие рядом с деятелем вампиры тоже отпрянули. Послышались недовольные крики пьяной толпы. Решили разобраться, в каком месте лежал крестик, и засунуть его обратно. Под шумок Милена юркнула за большую резную и очень тяжёлую дверь Кунсткамеры, которая была открыта для посетителей на исходе ночи.

Первое потрясение ждало её в фойе. Старушка вампирша в синем халате отказалась её пускать бесплатно как студентку. Выглядела Милена, конечно, под стать любому студенту — грязная, голодная и с умными глазами, но всё-таки старовато. Все душевные силы потребовались Зубковой, чтобы молча отсчитать 25 красных рублей в кассу, вместо того чтобы растерзать бабусю на месте.

Получив на руки билетик, вампирша прошла по длинному коридору с высокими потолками и колоннами. Здание выглядело представительно. Милена что-то припоминала о Кунсткамере из курса молодого бойца, преподанного в академии при Службе вампирской безопасности. Вроде бы это специальный музей, где ещё при людях один царь начал собирать всякую гадость: изуродованные человеческие тела, сросшихся близнецов и другие аномальные «чудеса». Молодец, царь. Надо же народ как-то образовывать. Если Милена не ошибалась, значит, теперь это самый обычный, рядовой музей, экспонатами которого не удивишь и вампирёнка-детсадовца.

Действительно, внутри никого не было, но совсем не потому, что в музее было скучно. Напротив, не соврала информационная брошюра на входе: экспозиция Кунсткамеры могла повергнуть посетителей в леденящий ужас.

Главный зал был весь выкрашен в розовый цвет. На высоких окнах висели кремовые занавески с цветочками. Под ними обнаружились тяжёлые портьеры, которые, видимо, не пропускали дневной свет. Ещё бы, ведь БЕЛЫЙ — это универсальный отражатель! Милена, пребывая в культурном шоке, медленно шла по залу. Впрочем, идти там было затруднительно, он был завален вещами, заставлен шкафами, а те, в свою очередь, тоже ломились от чудовищных предметов.