Он шёл по левой стороне. Я решила выехать на полосу встречного движения — машин всё равно не было, чтобы остановиться рядом.
— Здравствуйте, — громко произнесла я по-русски, распахнув дверь.
Мужчина остановился и уставился на меня сверху вниз.
На вид ему было около тридцати, но выглядел он старше, потому что был измотан и еле держался на ногах. Так выглядел отец, когда случилась авария и он безвылазно провёл на заводе почти целую неделю.
Бледный, с посиневшими от холода губами и тёмными глазами (если бы я не знала, что глаза должны быть тёмно-карими, то решила бы что они чёрные), он, казалось, с трудом удерживает веки открытыми.
— Давайте подвезу.
Румын сверлил меня взглядом целую минуту, заставляя чувствовать себя всё более неуверенно.
«Между прочим, я стараюсь помочь», — почти с обидой подумала я. Может, он просто не говорит по-русски?
Наконец он словно отмер и поплёлся вперёд.
«Ладно, невежда, хочешь замёрзнуть в снегу, твоё дело», — уже успела попрощаться я, когда румын обошёл капот машины, направляясь к пассажирской двери. Я даже подобралась от неожиданности и крепче перехватила руль.
Незнакомец забрался в машину. От моего взгляда не укрылось, как он буквально затащил правую ногу в салон. Травма, наверное, была действительно серьёзной.
Машина покатилась вперёд.
— Далеко до вашей деревни? — спросила я, бросив косой взгляд на румына. Тот откинулся на подголовник и смотрел вперёд. Его веки, казалось, опустились ещё ниже, оставляя две узкие прорези глаз.
— Нет.
«Отлично, — подумала я. — Очень содержательный диалог».
— Меня зовут Саша. Я из России. А вы? Местный?
Мой пассажир не спешил отвечать. Я уже подумала, что он и вовсе решил играть в молчанку, когда мне наконец ответили:
— Влад. Я отсюда.
«Влад. Как оригинально!»
Мысль о том, что я наткнулась на тёзку знаменитого вампира, могла показаться мне забавной, если бы имя не было так распространено в Румынии.
— Красиво у вас, — решила я похвалить Румынию в надежде поддержать разговор и немного разрядить обстановку, когда поняла, что мы едем бог знает где и сквозь ветровое стекло не видно ничего кроме клочка занесённой дороги.
— Здесь налево, — произнёс он, качнув головой, и я стала скидывать скорость, чтобы вписаться в поворот.
Дорога стала подниматься наверх и я переключила передачу. Двигатель заурчал с натугой, но машина послушно ползла дальше. Выжимать больше черепашьей скорости из бедняги «Акцента», я поостереглась — снегопад усилился. О том, как поеду обратно, я старалась не думать.
Бросив короткий взгляд на пассажирское сидение, я слегка удивилась — Влад прикрыл глаза и, кажется, дремал.
«Надеюсь, мы не проедем мимо нужного места», — подумала я, засмотревшись на секунду на выдающийся прямой нос и крупные губы. Не припухлые и не сочные, как у некоторых девчонок, а какие-то сухие и безжизненные, словно высеченные из камня. Да и сам румын больше напоминал каменное изваяние, чем живого человека.
— Следи за дорогой, — приоткрылся рот, чтобы привести меня в чувство.
Слегка испугавшись, я рванула руль в сторону и нас ощутимо тряхнуло. Румын тяжело выдохнул, а я тут же уставилась вперёд, кляня себя за беспечность, которая могла обернуться аварией.
Мы ехали ещё минут десять.
Мне хотелось спросить, далеко ли ещё осталось, но показывать своего нетерпения избавиться от пассажира, которому я сама предложила помощь, было неудобно, и я промолчала, с досадой прикусив язык.
— Направо, — коротко, с хрипотцой, произнёс он, не открывая глаз.
Если бы этот Влад не сказал, что здесь есть поворот, я бы и не заметила.
Метель набирала обороты и, может быть, поэтому мне показалось, что дорога, на которую мы свернули, скорее напоминала широкую тропинку. Нас затрясло сильнее, по кузову заскребли кончики веток. Мне стало не до любезностей.
— А до деревни далеко?
— Почти приехали, — ответил он, словно каждое слово давалось ему с неимоверным усилием.
Нельзя сказать, что ответ меня успокоил, но не прошло и двух минут, как фары осветили преграду. Я остановилась.
— Впереди стена.
Влад будто отмер, тут же раскрыл дверцу машины и стал выбираться наружу. У него получилось не сразу, но вот он выпрямился и, хлопнув дверью, заковылял к арке.
— Всегда пожалуйста, — пробубнила я сама себе — неблагодарность румына была просто возмутительной.
Мой пассажир неожиданно дрогнул и накренился, хватаясь за капот.
— Осторожно, — прошептала я машинально, с опозданием понимая, что он меня не услышит, да и толку от моих слов.
Влад подобрался, потратив на это добрых полминуты, и пошёл дальше. Я наблюдала, как тяжело переваливаясь и волоча за собой ногу, он дошёл до стены.
— Пора домой, — напомнила я себе, готовясь выкрутить руль.
Вдруг мужчина поскользнулся и рухнул, исчезнув из поля видимости. Я вылетела из машины и обнаружила его распластанного на животе.
— Влад! Влад! — трясла я его за плечо, но он не подавал признаков жизни.
— Просто здорово, — бурчала я под нос, судорожно размышляя, что делать. Вернувшись к машине, нашла под сидением фонарик, который сама там припрятала. Затем набросила на голову капюшон и побежала вперёд сквозь широкую арку в стене.
