Вальведр - [28]

Наконец я получил письмо от Обернэ.

«Все благополучно, — писал он мне. — Я не догнал еще Вальведра, но я знаю, что он находится в Б*** в шести милях от меня и в добром здоровье. Отдохну несколько часов и полечу к нему. Я надеюсь убедить его не идти дальше, и вернуться с ним в деревню, потому что наверху, в снегах, поднялась буря. Он выбрался из них с опасностью для жизни, а теперь опасность возросла до крайних пределов. Можешь сказать всю правду дамам, но убеди их потерпеть. Через два или три дня мы все соединимся».

Узнав, что Вальведр был в большой опасности, и угадав, несмотря на то, что Обернэ умалчивал о самом себе, что он также подвергался серьезной опасности, Павла, которой я сообщил это письмо, содрогнулась вся от нервной дрожи и молча пожала мне руку.

— Бодритесь, — сказал я ей, — они спасены! Невеста ученого должна быть сильна духом и привыкать к страданию.

— Вы правы, — отвечала мужественная девушка, отирая крупные слезы, как раз вовремя облегчившие ее. — Да, да, надо мужаться. Не бойтесь, я сумею! Как быть с Алидой, что мы ей скажем? Она не крепкого здоровья, а за последние дни она особенно нервна и беспокойна. Она не спит по ночам. Оставьте письмо у меня, я покажу ей только тогда, когда хорошенько подготовлю ее.

— Разве она так уж привязана к своему мужу? — вскричал я легкомысленно.

— Вы в этом сомневаетесь? — продолжала Павла, удивленная моим восклицанием.

— Конечно, нет, но…

— Да нет же, вы сомневаетесь! Ах, должно быть, проездом через Женеву, вы слыхали какую-нибудь клевету по адресу бедной Алиды! Если так, забудьте все это, Алида добрая и сердечная женщина. Во многих отношениях она еще ребенок, но она справедлива и умеет ценить лучшего из людей. Он так добр к ней! Если бы вы видели их минутку вместе, вы сейчас поняли бы, что их мнимый разлад — неправда. Между людьми, могущими упрекнуть себя в чем-нибудь серьезном, не может существовать столько взаимного внимания, утончённого уважения и деликатной любезности. Между ними несомненно существует разница вкусов и взглядов, но если в супружеской жизни это и составляет действительное несчастье, то в серьезных поводах взаимной любви кроется достаточное вознаграждение. Те, кто взводит на брата обвинение в холодности, несправедливы и дурно осведомлены, а те, кто обвиняет его жену в неблагодарности и легкомыслии, или злые, или глупые люди.

Несмотря на очевидную оптимистическую наивность Павлы, слова ее произвели на меня живейшее впечатление. Во мне заговорила сильнейшая зарождающаяся ревность к этому мужу, такому совершенному и уважаемому, а также и какое-то горькое порицание по адресу его жены, ищущей привязанности на стороне. Это были первые припадки той неумолимой болезни, которая должна была потом так измучить меня.

Когда я снова увидел Алиду, ее изменившееся лицо как бы подтвердило заявления ее золовки: она была расстроена и, по-видимому, ждала с нетерпением возвращения своего мужа. Я страшно разозлился на это. Так как погода поправилась, мы вышли прогуляться на берег потока. Павла часто уходила дальше со своим проводником, ища растений и удовлетворяя свою любовь к движению, и я забросал г-жу де-Вальведр кислыми вопросами и отчаянными рассуждениями. Ей пришлось, волей-неволей, почти насильно заговорить со мной о своем муже, о домашнем очаге, и рассказать мне свою жизнь.

— Я страстно любила г. де-Вальведра, — сказала она. — Это была единственная страсть в моей жизни. Павла сказала вам, что он само совершенство. Ну да, она права: он само совершенство. У него всего один недостаток: он не любит. Он не может, не умеет и не хочет любить. Он стоит выше страстей, страданий и бурь жизни. А я только женщина, настоящая женщина, слабая, невежда, ничем не выдающаяся. Я только и умею, что любить. Следовало быть мне благодарным за это и не требовать от меня другого. Разве он не знал, женясь на мне, что я не обладаю ни серьезными познаниями, ни выдающимися талантами? Я не хотела притворяться, да это и было бы напрасно с таким человеком, который все знает. Я понравилась ему, он нашел меня красивой и пожелал сделаться моим мужем для того, чтобы быть моим любовником. В этом-то и заключается вся тайна этих страстных привязанностей, в сети которых неопытная молодая девушка осуждена попадаться. Без сомнения, нельзя обвинить в притворстве обманывающего ее таким образом человека. Он ослеплен, обманывает сам себя, и его ошибка влечет неминуемо за собой и наказание, так как этот человек навеки себя связывает, о чем потом ему приходится жалеть. Я уверена, что Вальведр раскаялся, скрывал это от меня, как только мог, но я это угадала и почувствовала себя смертельно оскорбленной. После долгих страданий обиженная гордость убила в моем сердце любовь. Таким образом, ни он, ни я, не были виноваты. Мы были жертвами рока. Мы были достаточно умны и справедливы для того, чтобы сознать это и не питать горечи один к другому. Мы остались друзьями, братом и сестрой, умалчивая о прошлом, спокойные в настоящем и примирившиеся с будущим. Вот и вся наша история. Что же может в ней возбуждать ваш гнев и вашу ревность?..