Валет мечей - [36]

Поведение Фафхрда немедленно переменилось.

– Ты интересуешься звездами? – спросил он, и недоверие боролось в его голосе с надеждой.

– Еще как, – ответил игрок, внушительно кивнув.

– Тогда ты пойдешь со мной, – заявил Фафхрд, одновременно поднимая того со стула и подталкивая вперед одним движением здоровой руки, а крюком указывая на дверь. – Брось эту глупую игру. Оставь ее. Нам с тобой о многом нужно потолковать. – В это время его левая рука уже по-братски сжимала плечи собеседника, и они вдвоем шагали по той тропинке, которая лишь несколько мгновений назад привела Северянина внутрь. – Среди звезд можно отыскать немыслимые чудеса и сокровища, не так ли, друг мой?

– Сокровища? – холодно и чуть отстраненно произнес другой.

– Ну конечно! Например, в созвездии Черной Пантеры, мне просто не терпится показать ее тебе, – продолжал Фафхрд увлеченно. Его спутник зашагал быстрее.

Собравшиеся в таверне рты поразевали от изумления, я только Гронигер нашел в себе силы спросить:

– Куда это ты собрался, Фафхрд?

Гигант задержался на мгновение и, обернувшись через плечо к спрашивавшему, с улыбкой ответил:

– Пойду полетаю!

Затем он вновь обратился к тощему:

– Пойдем, брат-астроном! – и, обняв его за плечи, увлек в туманную пелену, в которой они и скрылись из виду.

А тем временем толстый незнакомец громко, но учтиво обратился к Мышелову:

– Почтенный господин! Не соблаговолишь ли занять место моего ушедшего друга и продолжить игру со мной? – И добавил уже не столь вежливо:

– А замечал ли ты, что следы от кружек и тарелок на этом столе складываются в фигуру гигантского ленивца?

– А, так ты тоже это заметил? – ответил, отводя взгляд от двери, Мышелов. И тут же принял приглашение:

– Ну что ж, господин, пожалуй, я сыграю, только удвою сначала ставку! Теперь мой ход.

– Принимаю твою ставку.

Тут Мышелов сел за стол и, мастерски встряхивая стаканчик, выкинул одну за другой несколько комбинаций двойных четверок и двойных двоек, так что доставшаяся ему партия стала куда быстрее продвигаться к победе, чем это предсказывал Фафхрд. Коварная улыбка скользнула по губам Мышелова, и, раскладывая кости для второй партии, он указал своему несколько подрастерявшему уверенность партнеру нарисованную отпечатками кружек и тарелок на столе фигуру леопарда, подкрадывающегося к ленивцу.

Собравшиеся вновь во все глаза смотрели на игроков, и только Афрейт и Скор продолжали глядеть на дверь, за которой Фафхрд и его странный двойник скрылись в тумане. С глубокого детства памятны были Афрейт рассказы об оборотнях, которые, точно банши, предвещали смерть или непоправимый вред тому, чей облик они принимали.

В отчаянии пытаясь придумать, что же делать, Афрейт мысленно воззвала о помощи к Скелдир, королеве-колдунье, а также и к другим, более мелким божествам, как вдруг ей послышалось какое-то ворчание, – быть может, это просто кровь застучала у нее в ушах от волнения. Последние слова, брошенные Фафхрдом перед уходом, напомнили ей их с Гронигером дневной разговор, и она поняла, куда направился Фафхрд в непроглядном тумане. Ясность ума помогла Афрейт справиться с овладевшими было ею страхом и нерешительностью. Первые несколько шагов дались ей с некоторым трудом, но, дойдя до двери, она большими мягкими прыжками ринулась в туман.

Ее пример вывел из ступора Скора, и рыжеволосый гигант, с чуть заметной лысиной на макушке, кинулся ей вдогонку.

Но никто, кроме, пожалуй, Урфа и Гронигера, не заметил их ухода, ибо взгляды присутствовавших были прикованы к столику, за которым капитан Мышелов сражался с кошмарным двойником и со страхом набившихся в таверну островитян и своих людей. И каждый раз, молниеносно атакуя, изматывая противника глухой обороной или разыгрывая изящную комбинацию, он выигрывал снова, снова и снова.

Игра продолжалась; похоже было, что ей не кончиться до утра. Улыбка чужеземца становилась все более и более вымученной. Но больше не происходило ничего, или почти ничего.

Единственной ложкой дегтя в этой бочке меда нескончаемого успеха была неотступная мысль, возникшая, возможно, из растущей самоуверенности Мышелова и уменьшавшая его радость от каждой новой победы, – мысль о том, что события, разворачивающиеся между тем в большом мире, обходят играющих в кости стороной.

Глава 19

– Вот мы и достигли той точки нашего ночного путешествия, где нам придется сказать «Прости» горизонтали и слиться с вертикалью, – сообщил Фафхрд своему «брату-астроному», фамильярно обняв его за плечи левой рукой и размахивая указательным пальцем правой перед мертвенно-бледным лицом последнего, пока они брели через туман.

Смерть Фафхрда со стоном отвращения, близкого к тошноте, подавил в себе желание вырваться из дружеских объятий и бежать куда глаза глядят. Он не переносил ничьих прикосновений, кроме прикосновения самых прекрасных женщин, да и то не иначе как по собственной инициативе. И вот уже целых полчаса его пьяная и обезумевшая жертва волочит его куда-то сквозь густой туман, в котором не видно ни зги, так что остается лишь надеяться, что им повезет и каким-то чудом они не свалятся в овраг или канаву на заболоченном лугу, через который, по всей видимости, и проходит тропа. Кроме того, этот маньяк то и дело норовит ухватить его за руку или огреть по спине своим мерзким железным крюком, от каждого прикосновения которого его бросает в дрожь, как будто это кинжал. Вдобавок ко всему свихнувшийся малый несет какую-то дребедень про лохматые метеориты, бородатые звезды, ячменные поля и щиплющих травку овец, про холмы, мачты, деревья и про неведомый южный континент, так что у самого Аарта терпение лопнуло бы. Единственное, что спасало безумца, шедшего в обнимку со своей Смертью, от молниеносного удара ножом в живот, – это периодические упоминания о сокровищах, к которым они держали путь.