Валентина Серова. Круг отчуждения - [31]
Иосиф Виссарионович опять встал и протянул рюмку ко мне.
Я встала, пошла за его стол. От волнения рука моя дрожала, и вино плескалось на пол. Иосиф Виссарионович пожал мне руку и ласково сказал:
— Не волнуйтесь, ничего не поделаешь, надо держаться. Крепитесь, товарищ Серова, мы поможем.
Слезы застилали мне глаза, я не видела, как дошла до своего стола. Сидевший рядом Ширшов налил мне воды и помог успокоиться. В семь часов я ушла, потому что малыш меня ждал дома.
Этого дня не вычеркнуть из памяти до самых последних дней моей жизни. (Цитируется по книге 3. Чалой «Анатолий Серов.)
«Маленькая работа» действительно ждала Валентину Серову. Она начинала сниматься в «Весеннем потоке», в театре предложили несколько ролей... На широкие экраны вышел фильм «Девушка с характером» — не первый по счету, но первый, прославивший ее как актрису.
Ее песенка покорила буквально всех:
Уже в 1939 году на нее оглядывались на улицах, провожали взглядами, поджидали у подъезда и у входа в театр. Ей дарили цветы, просили автограф. Фильм «Девушка с характером» смотрели не по одному разу, и причем все. В кинотеатрах — очереди. Катя Иванова — настоящая героиня страны. «Третья блондинка советского экрана» — после Орловой и Ладыниной, Серова тем не менее была другая. Чувствовалась в ней какая-то слабость и нежность. Она не казалась защищенной, уверенной в себе и все понимающей девушкой. За текстом роли, за оптимизмом слов и поступков героини проступали сомнения, несообразности...
Гибель мужа отнюдь не стала для Серовой гибелью надежд. Ее легенда окрасилась в грустные тона, мажор первого года славы сменился в сознании зрителей патетикой — захоронение Серова в Кремлевской стене, фоторепортаж похорон, где во главе процессии шел сам Сталин и нес саркофаг с урнами, облетел все газеты и журналы, портреты Серова и его вдовы — «девушки с характером» - юной, хохочущей, затем ее же — печальной, ласковой, с маленьким сыном на руках.
Гораздо позднее Валентина Васильевна признавалась — выжить и справиться с собой ей помог тогда маленький Толя.
В 1969 году, когда кинообщественность страны праздновала тридцатилетие фильма «Девушка с характером», вспомнили и о больной, всеми брошенной Валентине. В одном из интервью журналистка спросила ее, легко ли было играть Катю Иванову, себя ли играла Валентина Васильевна. Ведь в Кате Ивановой, героине фильма, было столько неподдельного энтузиазма, увлеченности, заразительности, что свести все к неугомонному и беспокойному характеру было бы слишком просто. Может, картина задумывалась об одной конкретной девушке, а получился определенный тип, подмеченный в жизни и вобравший в себя конкретные черты передовой молодежи 30-х годов?
«— Вполне возможно, что вы и правы, — отвечала Серова. — Актер не способен играть вне времени, потому хотя бы, что он сам человек этого времени. Только в момент съемок он этого не сознает в полной мере. Ведь нет ничего труднее, чем играть героиню, которая стала символом, олицетворением этого явления. Если бы покойный Константин Константинович Юдин, приступая к съемкам, поставил бы передо мной задачу сыграть символ, я бы, наверное, растерялась. А в то время мне было столько лет, сколько моей героине. Мне нравилась роль отчаянной и вместе с тем очень женственной Кати Ивановой. Я старалась подчеркнуть ее находчивость, умение выходить из любого положения, влюбленность в свой край, в свое дело.
— Повлияла ли на создание образа ваша индивидуальность ?
— Несомненно. Вез этого не обходится ни одна роль. Что общего у меня с Катей Ивановой? Работала я тогда в ТРАМе — Театре рабочей молодежи... это пришлось как нельзя кстати в «Девушке с характером». Но нельзя сбрасывать со счетов и труд режиссера К. Юдина, талантливого художника и чуткого педагога.
— Чем вам памятна работа с ним ?
— Было очень интересно. К. К. обладал огромным чувством юмора, что, по-моему, необходимо для постановщика комедийных фильмов. Он был неистощим на изобретательность, выдумку и в то же время никогда не сковывал фантазию актера. Готов был выслушать замечания какой-нибудь 15-летней девочки, если они были дельными.
К. Юдин — один из тех режиссеров, которые беззаветно любят актеров, заботятся об их творческом росте. Не случайно многие из исполнителей фильма «Девушки...» снимались в его следующей комедии «Сердца четырех». Мне посчастливилось сыграть Мурашову».
Когда в кадре Серова, понимаешь, что время — не совсем главный персонаж в ее артистической судьбе. Тут двояко: можно рассуждать, что время создало ее, а можно — что погубило.
Серова — не великая актриса, не гениальная. В ней иное — она настоящая, до боли и восторга естественная, абсолютно органичная на экране. Это ее дар. Рассуждения об органичности актерского существования можно иллюстрировать, показывая Серову. Такого растворения, взаимопроникновения «роль — человек» трудно найти в нашем кино. Особенно тех лет. Ее подлинность сродни докумен-тализму, съемкам скрытой камерой. Такова была ее юность.
Годы не уничтожают, а подчеркивают ее природу, и только эти фильмы действительно напоминают о том, что она была и что вес о ней — не выдумка. А если бы такой, как Серова, не было, ее следовало бы придумать. Но она — была...
Граф Геннинг Фридрих фон-Бассевич (1680–1749) в продолжении целого ряда лет имел большое влияние на политические дела Севера, что давало ему возможность изобразить их в надлежащем свете и сообщить ключ к объяснению придворных тайн.Записки Бассевича вводят нас в самую середину Северной войны, когда Карл XII бездействовал в Бендерах, а полководцы его терпели поражения от русских. Перевес России был уже явный, но вместо решительных событий наступила неопределенная пора дипломатических сближений. Записки Бассевича именно тем преимущественно и важны, что излагают перед нами эту хитрую сеть договоров и сделок, которая разостлана была для уловления Петра Великого.Издание 1866 года, приведено к современной орфографии.
«Рассуждения о Греции» дают возможность получить общее впечатление об активности и целях российской политики в Греции в тот период. Оно складывается из описания действий российской миссии, их оценки, а также рекомендаций молодому греческому монарху.«Рассуждения о Греции» были написаны Персиани в 1835 году, когда он уже несколько лет находился в Греции и успел хорошо познакомиться с политической и экономической ситуацией в стране, обзавестись личными связями среди греческой политической элиты.Персиани решил составить обзор, оценивающий его деятельность, который, как он полагал, мог быть полезен лицам, определяющим российскую внешнюю политику в Греции.
Иван Александрович Ильин вошел в историю отечественной культуры как выдающийся русский философ, правовед, религиозный мыслитель.Труды Ильина могли стать актуальными для России уже после ликвидации советской власти и СССР, но они не востребованы властью и поныне. Как гениальный художник мысли, он умел заглянуть вперед и уже только от нас самих сегодня зависит, когда мы, наконец, начнем претворять наследие Ильина в жизнь.
Граф Савва Лукич Рагузинский незаслуженно забыт нашими современниками. А между тем он был одним из ближайших сподвижников Петра Великого: дипломат, разведчик, экономист, талантливый предприниматель очень много сделал для России и для Санкт-Петербурга в частности.Его настоящее имя – Сава Владиславич. Православный серб, родившийся в 1660 (или 1668) году, он в конце XVII века был вынужден вместе с семьей бежать от турецких янычар в Дубровник (отсюда и его псевдоним – Рагузинский, ибо Дубровник в то время звался Рагузой)
Написанная на основе ранее неизвестных и непубликовавшихся материалов, эта книга — первая научная биография Н. А. Васильева (1880—1940), профессора Казанского университета, ученого-мыслителя, интересы которого простирались от поэзии до логики и математики. Рассматривается путь ученого к «воображаемой логике» и органическая связь его логических изысканий с исследованиями по психологии, философии, этике.Книга рассчитана на читателей, интересующихся развитием науки.
В основе автобиографической повести «Я твой бессменный арестант» — воспоминания Ильи Полякова о пребывании вместе с братом (1940 года рождения) и сестрой (1939 года рождения) в 1946–1948 годах в Детском приемнике-распределителе (ДПР) города Луги Ленинградской области после того, как их родители были посажены в тюрьму.Как очевидец и участник автор воссоздал тот мир с его идеологией, криминальной структурой, подлинной языковой культурой, мелодиями и песнями, сделав все возможное, чтобы повествование представляло правдивое и бескомпромиссное художественное изображение жизни ДПР.