V - значит Виктория! - [19]

Затем я связалась со Смертью, моей дражайшей подругой, которая сообщила мне «По-секрету», что сейчас четыре миллиона лет осталось до новой эры. Она, конечно, являлась и во время наших войн, но я не считала, сколько именно, она же не говорила, и все больше и больше ухмылялась во время наших встреч. Ох, а я же и не замечала ее намеков, хорошо, хоть на пиры хожу, время от времени.

Потому я засобиралась назад в космос.

Все знали, что я улетаю, но обещала вернуться. Поэтому не удивительно, что некоторые приходили в мое крыло дворца (да у меня появилось на Олимпе целое свое крыло, как-никак я тут уже давно своя), разные олимпийцы горевали от моего уезда, слали дары, а иногда уговаривали остаться. К примеру, Арес, тот кажется в меня вообще влюбился. Но хоть у нас с ним и был регулярный секс, но я отвергла несколько раз его предложения стать его женой.

На кой-хрен мне нужно это счастье?

А теперь вот уже пришла моя подруга Хебе.

Хентай 18+.

Хебе к слову была весьма симпатичной барышней. Чуть ниже меня, светлая кожа, большие почти детские глаза цвета золота, волосы такие же светлые цвета пшеницы, осиной талия, большая грудь, и все это скрыто полупрозрачной ночнушкой.

Она явно робела передо мной.

— Здравствуй Виктория. — прошептала она пряча взгляд.

— Приветики Хебе. Мы же вроде виделись сегодня, или нет? — я повернулась лишь на мгновение, чтобы поздороваться, и вернулась обратно к своему занятию. — Чего грустная такая?

— Ты улетаешь.

— Но я же вернусь, ты ведь веришь мне?

— Конечно. Но… тебя долго не будет. — чувствую сегодня кое-кто расплачется.

— Не переживай ты так. Ты же, к примеру, не человек. Ты доживешь до моего возвращения. Ничего не случится, для таких, как мы время это ничто.

— Но сердцу это трудно говорить. Особенно моему.

Она подошла сзади и обняла меня, положив свою буйную головушку мне на шею. Ох, начинается…

— Ты весьма холодна ко мне. Почему? Я хуже Афины? Вы ведь вместе… вы на этой же кровати…

Начинается сцена ревности.

— Да, Хебе, я сплю с твоей сестрой очень давно, как и с Аресом.

Хотелось добавить еще и с твоей мамой и папой, и дядями и тетями, но это будет лишним.

Я развернулась к ней, посмотрела прямо в ее глаза и сказала:

— Ты прекрасна Хебе, но ты словно ребенок. Мне трудно смотреть на тебя иначе, чем как на подругу или весьма взросло выглядящего ребенка.

Ее дыхание участилось, она прижалась ко мне, вцепилась прямо-таки мертвой хваткой.

— Просто почувствуй, как бьется мое сердце Вики, просто почувствуй. — и взяв мою ладонь в свою засунула себе под ночнушку, прямо на левую грудь, где должно было быть ее сердце.

Ее сердцебиение было бешеным.

— Слышишь, как оно бьется? — спросила она меня, приблизив свое лицо к моему, и обжигая своим горячим дыханием меня, от чего мурашки начали бегать по моей спине, а я начала течь. Чертовка. — Оно давно бьется лишь для тебя. Я люблю тебя Виктория. Люблю больше всего на свете. Ты мое солнце, моя луна, свежая вода, в которой нуждается мое тело, воздух, в котором нуждается моя грудь. — и при этом «чисто случайно» она дала мне сжать ее объемную грудь своей рукой. — Просто возьми меня… моя любимая. Прошу возьми и владей мной. Я исполню, абсолютно все твои желания… буду твоей столько, сколько ты захочешь… Прошу. Сделай меня своей.

— Твою ж мать! — выругалась я и поняла, что не смогу себя сдержать. Ее открытость и горячность просто сводит меня с ума.

Я не выдержала и впилась в ее сладкие, словно мед губы. Жадно, словно в последний раз. Это было непередаваемое ощущение. Ни с одной женщиной или мужчиной у меня такого поцелуя не было. Ее язычок, что первым проник в мой рот, ласкал меня нежно, но уверенно. Опыта у нее явно нет, но она это компенсировала всей своей любовью и желанием мне угодить.

Ее руки обвили мою шею и прижав тем самым к ней ближе. Жар наших тел словно сплетался между собой. Я правой рукой продолжила мять ее грудь, но уже более решительно, задевая набухший сосок, а второй ухватилась за ее сочную попку. Ею же приподняв край ночной рубашки, я обхватила своей пятерней ее оголенную задницу. Нижнего белья на ней нет. Они его не придумали. Такая упругая и такая нежная.

Затем я начала массировать ее, пуская пальцы в ход для ласок ее ануса и киски. Она текла, словно ее чрево было водопадом. Скоро ее руки обхватили менять за попку, мяли ее кое-какое время, а затем расстегнули ширинку штанов и спустили их с меня. Одна рука ее игралась с моей киской, осторожно и нежно, словно эта девочка боялась меня спугнуть. А вторая залезла под мою майку и ласкала набухшую грудь.

Это так приятно…

Движения наши были плавными, но уверенными. Я старалась сделать ее первый раз с женщиной куда более приятным. Она все еще трепетала, и это несмотря на весь ужас войны и прожитых лет. Словно она маленькая девочка, а не богиня. Но она отдавалась мне вся без остатка, я просто обязана быть на высоте…

Вскоре она стянула с меня майку, а я через голову стянула ее ночнушку. Мы предстали обнаженными друг перед другом во всей красе.

Я даже прикусила губу от ее красоты, она действительно была невероятна. Любой, кто завоюет ее сердце, если сможет конечно, будет счастливым разумным.