В водовороте века. Мемуары. Том 2 - [129]

У него два сына и одна дочь. Судя по кровному родству, они — правнучата Рян Сэ Бона. В осенний праздник чхусок они вместе с родителями идут на могилу своего прадедушки, который покоится на Кладбище патриотов. Им пока неизвестно, какие переживания, какое несчастье сковывали жизнь их прадедушки.

Желаю, чтобы на плечи этих несмышленышей не давил тяжелый груз с ярлыком: антикоммунизм или коалиция с коммунизмом.

5. Под идеалом консолидации

Наш отряд ускорил поход в Люхэ.

Уезд Люхэ, как и Синцзин, Тунхуа, Хуадянь, Паньши, был широко известен в Южной Маньчжурии как один из важнейших очагов движения за независимость Кореи. В этом районе вместе с деятелями движения за независимость страны, принадлежавшими к старому поколению, было много и борцов — представителей нового поколения, стремившихся к коммунизму. И Синхынские курсы, широко известные в истории движения за независимость Кореи как первое военное училище, были учреждены в Ханихэ уезда Люхэ Южной Маньчжурии.

Определяя Люхэ как один из пунктов маршрута нашего похода, мы намеревались активно развернуть в этом районе политическую работу, чтобы расширить в массах базу для деятельности АНПА. Не только в Люхэ, но и в Саньюаньпу, Гушаньцзы, Хайлуне, Мэнцзяне и других районах, расположенных на пути нашего возвращения до Аньту, мы решили развернуть наряду с работой по революционному воспитанию масс энергичную деятельность по расширению отрядов партизанской армии. Именно в этом и состояла одна из сторон стратегических соображений, предусмотренных нами при определении маршрута нашего похода в Южную Маньчжурию.

Экспедиционный отряд, останавливаясь прежде всего в Саньюаньпу, Гушаньцзы, Люхэ, Хайлуне, проводил работу с революционными организациями.

После события 18 сентября революционные организации в этих районах были жестоко разрушены вследствие вражеского белого террора. Большинство организаций, созданных в течение нескольких лет потом и кровью коммунистов нового поколения, было либо разрушено, либо разгромлено и распущено. Были и такие организации, которые невозможно было восстановить: все их члены либо арестованы, либо убиты.

От последствий события 18 сентября больше всего пострадал Хайлун и его окрестности. В Хайлуне находилось японское консульство, и вражеские щупальца были в нем протянуты глубже, чем в других местностях. В каком бы районе мы ни бывали, там были люди, которые не находили себе места, чтобы найти нить, ведущую к установлению связи с организацией.

Во всех местностях, где мы останавливались, я встречался с членами низовых партийных организаций, разветвленных от основы первой партийной организации, с активом КСМК и АСМ и руководителями Крестьянского союза, Антияпонского общества женщин и Детской экспедиции. Ознакомившись с их деятельностью, я обсуждал с ними предстоящие революционные задачи, дальнейшие задачи нашей борьбы. В ходе этого я заметил в настроениях у членов революционных организаций этой местности и в их образе мышления несколько отрицательных моментов, которые нельзя обойти молчанием.

Первый момент — это была тенденция пораженчества, которая начала быстро распространяться среди них в связи с событием 18 сентября.

Такая тенденция проявлялась прежде всего в их образе мышления: «Захвачена Японией и Маньчжурия, теперь всему конец». Немало таких людей, которые твердили: «Япония победила Россию, самую великую в мире по территории страну, разгромила и цинский Китай. А ныне у нее глаза загорелись и на основную территорию Китая, чтобы захватить ее вслед за Маньчжурией. Неизвестно, насколько сильны американские и английские войска, но, видать, и им не устоять против японских войск. Смотри, Япония покорит чуть ли не весь мир! В такой обстановке ожидать независимости Кореи — все равно что ждать у моря погоды». Иллюзии насчет японских войск, возникшие после японо-китайской (1894–1895 — ред.) и русско-японской войн, к этому времени все более поощрялись и распространялись.

Находились и люди, которые считали пустыми словопрениями заявления о возможности победить японский империализм собственными силами корейской нации. Если будут расти такие взгляды, то можно скатиться в пропасть пораженчества: к чему, мол, совершать революцию, все равно в этой борьбе мы не победим?

Без преодоления пораженческой психологии сплачивать народ невозможно, невозможно мобилизовывать широкие патриотические силы на революцию.

И мы, выбрав из отряда бойцов и командиров, подготовленных в политическом и деловом отношениях, направили их в гущу масс с заданием читать лекции и вести разъяснительную работу на тему «Событие 18 сентября и перспективы корейской революции».

С самым большим интересом люди слушали сообщения о новостях антияпонской вооруженной борьбы. Они проявляли особое любопытство к масштабам Антияпонской партизанской армии и ее тактико-стратегическим принципам. И снова повторялась та речь, которую я произнес перед населением Люцзяфэньфана, и снова вспыхивали и гремели аплодисменты.

А самой привлекательной и интересной темой из нашей лекции и беседы был рассказ о битве на рубеже уездов Аньту — Фусун. В свете боевых успехов Японии, которая одним ударом захватила обширную Маньчжурию и сфабриковала даже государство «Маньчжоу-Го», наш успех в разгроме одной роты противника выглядел таким незначительным, что его никак не сравнить с первыми. Но публика с большим интересом слушала рассказ о том, как среди бела дня на пути была разгромлена одна рота японских войск. Весть о боевом успехе молодой АНПА, только что зародившейся в дни начала господства Японии в Маньчжурии, так вот сильно поражала людей.