Чтобы читатель не счел меня ханжой, признаюсь откровенно, что я и сам не отказываюсь при случае выпить рюмку-другую, но эти маленькие радости все же не стали для меня религией. Я навсегда запомнил слова моего покойного отца: для ученого наука может заменить религию, но религия никогда не заменит науку.
Любопытно было бы узнать, намерен ли доктор Лири объявить свою новую религию еще и наукой, или же он удовлетворится, подобно другим наркоманам, простым признанием, что состояние опьянения вводит человека в искусственный рай. Столь же искусственным является и тот рай, в который попадают захмелевшие от войны государственные деятели и фабриканты оружия. Совсем другое дело — похмелье. Его едва ли кто-нибудь объявит своей религией. Как сказал один спившийся актер: «В опьянении я всегда нахожу себя, но моя жена находит меня в вытрезвителе».
Где найдут себя завтра политики, упивающиеся войной? Какое похмелье ждет их? И долго ли будет вкушать искусственный рай «великая страна всеобщего благосостояния»?
Где найдет она завтра свою молодежь?