В темном-темном лесу - [9]

Толкнула прикрепленный к узкой овальной раме золоченый шарик, прошептала короткое заклинание. Стекло тут же подернулась голубоватой пеленой, и через пару мгновений в зеркальной глубине появилось лицо красивого рыжеволосого мужчины с янтарными змеиными глазами.

— Гликерия? — радостно удивился мужчина. — Здравствуй, дорогая! Сто лет тебя не видел!

— Привет, Захар, — с улыбкой кивнула я. — Так уж и сто? Года два, не больше.

— Правда? Надо же!

— Я тоже очень рада тебя видеть.

— Это хорошо. Мне, конечно, хотелось бы думать, что ты вышла на связь потому как соскучилась по моей чудесной роже, однако я слишком давно и хорошо тебя знаю. Что случилось, Лика?

Как же приятно с ним общаться! Поздоровался — и сразу к делу, без лишних слов и этикетных расшаркиваний. Впрочем, у них, драконов, это в крови — и ум, и сообразительность, и простота в общении.

— У меня к тебе личное дело, Захар. Хочу пожаловаться на твоего сына.

Лицо моего собеседника тут же поскучнело.

— На какого именно? — как-то устало поинтересовался он.

— А это ты определишь сам. Он никому не представлялся и человеческого обличия не принимал. Мне известно только то, что у него одна голова, буйный нрав и на удивление плохо со смекалкой.

— Это Гордей, мой младший, — тут же определил Захар. — Редкостный балбес. Что он опять натворил?

— Три поля пшеницы уничтожил. На Еремеевых землях.

Взгляд главного Змея стал жестким. Собственно, это не удивительно. Если не ошибаюсь, у Захара с местным князем имеется договор о сотрудничестве.

— Возместит, — сквозь зубы процедил старший дракон. — До последнего колоска.

— Хорошо, — кивнула я. — Но это не все. Твой сын серьезно докучает одной из моих хранительниц. Тоже, кстати, младшей — Дарьюшке. Она мне сегодня сказала, что он летает над лесом и очень настойчиво зовет ее замуж.

Змей улыбнулся и облегченно выдохнул.

— Умеешь ты, Лика, напугать. Я уж было подумал, что на потом самое страшное приберегла.

— То есть ты эту ситуацию стоящей внимания не считаешь?

— Конечно, не считаю. Полетает, да перестанет. Дело-то молодое.

— Так-то оно так, — усмехнулась я. — А только и тебе, и Гордею не стоит забывать, что Даша — не деревенская девка и не томная купчиха, чтобы охать и падать в обморок при виде огнедышащего дракона. Она — чародейка, причем, далеко не слабая. Надоест ей на Гордеевы виражи любоваться, засветит ему молнией промеж глаз, и станет на этом свете одним Змеем меньше, и на одного калеку больше. А Дарья уже на грани, Захар. Поговори с сыном, не доводи до греха.

— И что мне ему сказать? Чтобы от яги отстал и дорогу к ее лесу забыл?

— Зачем же так строго? — улыбнулась я. — Пусть спрячет крылья, примет человеческий облик, а уж потом замуж зовет. За ящера-то ни одна нормальная девушка выйти не согласится, а за добра молодца — еще подумает. Тем более сыновья твои, как на подбор, красавцы и богатыри.

— Погоди, — в янтарных глазах Захара мелькнуло недоумение. — Гордей делал девушке предложение в змеином обличии?

— Я тебе об этом уже десять минут талдычу.

— Вот дурак! — покачал головой Горыныч. — Видать, правда зацепила его твоя Дарья. Да так зацепила, что он последний ум потерял.

— Знаешь, у них, у молодых, это сейчас модно — строить отношения без мозгов, — усмехнулась я.

— С сыном я поговорю, — серьезно сказал Захар. — И по поводу полей, и по поводу яги.

— Поговори, — кивнула я. — Не забудь напомнить, чтобы деликатнее был, когда заново знакомиться пойдет. И чтоб не вздумал ее похищать. А то знаю я вас — сонное зелье под нос, мешок на голову — и ищи потом девку свищи в ваших горных хоромах.

Щеки Змея тронул румянец.

— Мы — драконы, — невинно развел он руками. — У нас так принято. Я, между прочим, сам по этому принципу женился. И ничего, с супругой уже много лет живем душа в душу.

— Боюсь, Даше такой способ сватовства не понравится. Разнесет она ваши палаты до камешка, а мы с девочками еще добавим. Заметь, на вполне законных основаниях.

— Да ладно тебе, — усмехнулся Захар. — Все будет, как надо. Ты же знаешь, семья у нас в целом приличная, дружная, обеспеченная, опять же. Да, некоторые наши обычаи непосвященных людей могут шокировать, но ничего дурного они в себе не несут.

— Мне это известно.

— И Дарье своей расскажи. На всякий случай. Я сына к ней через пару дней в нормальном виде отправлю, пусть сватается, как положено. Вдруг у них с Гордеем все сладится? Уж больно хочется этого дуралея в надежные руки сбыть!

Ну да, у каждого свои интересы.

— Кстати, Лика, — вдруг осторожно сказал Горыныч. — Я завтра вечером в Навь пойду. Касьяну от тебя привет передать?

Я про себя фыркнула. Можно подумать, мои приветы ему нужны!

— Не надо, Захар.

— Как скажешь.

— Спасибо, что ты меня услышал.

Он улыбнулся и понятливо кинул.

Я улыбнулась в ответ и быстрым пассом отключила магический переговорник.

Что ж, это дело сделано. Завтра с утра надо будет пообщаться с Лешим-алкоголиком. А сейчас пора на озеро — набираться сил и свежих мыслей.

ГЛАВА 3

— Вот, Гликерия Афанасьевна, полюбуйся. Время — восемь часов утра, а он уже и выпил, и закусил, и спать улегся. Пьяница!.. И так две недели подряд!

Судя по Марьиному боевому настрою, разобраться с запившим лесным хранителем она планировала окончательно и прямо сейчас. Купание в волшебном водоеме этой ночью затянулось, причем так, что ложиться спать уже не было смысла, а потому, переодевшись и высушив волосы, мы с ней сразу же отправились беседовать с лешим. Благо сил теперь, и волшебных, и физических, было много.