В таежной стороне - [51]
По снежной широкой улице поселка к конторе прииска подъехал Захарыч. В розвальнях лежали опрокинутый вверх дном чугунный котел, связка топоров, поперечные пилы, моток толстой пеньковой веревки и два мешка, из одного выглядывал каравай хлеба, во втором лежали кульки с продуктами. Захарыч обрядился в полушубок, перехваченный широким ремнем с якорем на медной пряжке, на голове беличья шапка, сдвинутая набок.
— Ты, как вельможа, со своей кухней выезжаешь, — здороваясь с крыльца, заметил Турбин.
— А я, однако, поважней вельможи, плотницкий бригадир. Еду в тайгу на десять дней, там и жить будем.
Старик соскочил с саней и скрылся за скрипучей дверью. Вскоре он вышел с кипой бланков в руках.
— Канцелярию уже завел? — спросил Дубравина приковылявший за ним дядя Кузя.
— Пока ты, бобовина, к плотницкому делу не вернешься, я с тобой не разговариваю, — буркнул бригадир и, повалившись в сани, поехал, поминутно выкрикивая: — Полундра! Стопчу! Эй, берегись!
— Серчает, а мне тоже не сладко, — вздохнул дядя Кузя. — Отдежурил я в магазине и смотрю за народом. Как заполошные бегают… Так рудник-то всерьез будут строить, Максимыч?
— Всерьез, Кузя. И сразу на всех площадках… Смотри, стройка уже, можно сказать, дышит. Видишь вдалеке дымки, справа? Это Захарыч лес заготовляет. А вон слева дымки — это на канале гидростанции, там же плотина будет. А выше всех дымок — горный цех закладывают, — показывал Максимыч. — Скоро машины к нам придут, и стройка тогда знаешь как подвинется! Переходи к нам, обоспался небось в лавке-то? Ты плотник, бери пример с Захарыча.
— Я-то, пожалуй, не прочь… Да дела у меня семейные больно того… старуха не пустит… из-за крали.
— А что тебе старуха? Дело почетней. А то — сторож, задери тебя медведь… — Турбин махнул рукой и пошел вдоль улицы; он сегодня, кажется, даже хромал меньше обычного.
На сооружении плотины гидростанции работала комсомольская бригада младшего Кравченко. Дела не ладились с первых же дней — земля мерзлая, скальный грунт и полное отсутствие техники. Степанов поручил Наташе установить возможность взрыва котлована. По проекту тело плотины должно быть земляным.
Русло реки завалено снежными скользкими валунами, по ее берегам стоят белые, в мохнатом инее деревья. Чернеет отвесная скала с одинокой кособокой пихтой, а внизу вьется дымок костра, у которого обедают строители. По плохо утоптанной тропинке Наташа поднималась на увал, Иван следовал за ней. Говорили о делах. Наташа рассказала, как она думает провести взрыв, но Иван возразил ей — взрыв не нужен, следует изменить проект.
Наташа, улыбаясь, слушала. Раскрасневшаяся от ходьбы, с выбившимися из-под пухового платка и поседевшими от мороза волосами, она была так привлекательна, что бригадир, взглянув на нее, остановился и забыл обо всем.
— Ваня, ты что остолбенел? — спросила Наташа и толкнула Ивана с узкой тропки в снег.
Он плюхнулся в сугроб.
Под насмешливое карканье старой вороны, взлетевшей с голой осины, Иван выбрался на тропку.
— Теперь держись! — закричал он, ежась от тающего за воротом снега, огнем обжигающего тело.
Наташа побежала, спотыкаясь от хохота, но когда настигший ее Иван попытался обнять, девушка не на шутку рассердилась.
— Ты у Пихтачева учился обхождению? — запыхавшись, спросила она, холодно поглядев ему в глаза.
Парень виновато отвернулся и, сняв шапку-ушанку, стал отряхивать ею снег с полушубка. Наташа молчала, еле сдерживая желание снова задеть его и расхохотаться.
— Вон у той скалы, — собрав мысли, сказал Иван, — нужно строить земляную плотину. А там как раз мерзлота адская, снега с осени не было, а земля звенит, как железная.
Наташа слушала рассеянно, не этого она ждала сейчас от Ивана. Цыкнула — и сразу скис ухажер! Ей стало обидно, и, прикусив губу, она внезапно сбежала вниз и пустилась дальше по тропке вдоль реки, вскоре пропав за припорошенными снегом пихтами.
На следующий день утром Дубравина и Степанов ехали берегом реки к той скале, около которой предполагалось строить плотину. Сани-кошевка плавно скользили по накатанной до блеска дороге, укачивая седоков.
Степанов дремал, завернувшись в разноцветную собачью доху. Наташа, натянув вожжи, с большим напряжением сдерживала горячего коня. Застоявшийся на конюшне Серко пытался понести в галоп. Он грыз удила, дергал головой вожжи, фыркал, выпуская клубы теплого воздуха, сбивался с ноги.
Навстречу им протрусила почтовая лошадь со звонким колокольчиком под дугой. Степанов встрепенулся: наконец-то будет новая почта! Уже неделю ее не доставляли на прииск.
Прикрываясь ладонью от слепящего снега, девушка смотрела вперед, боясь проскочить поворот. А вот и свороток. Кошевка подпрыгнула при въезде на взлобок и сразу застучала обводьями о стволы деревьев. На крутых поворотах, раскатах кошеву бросало из стороны в сторону. Дорог в тайге нет, ездят по следу, что проложил первый возница по первопутку. Быть может, он проехал здесь случайно, просто не зная пути, и этим обрек своих последователей на мучения до самого чернотропа.
Наташа теперь правила стоя, по-ямщицки вытянув вперед руки с вожжами, а мокрый Серко больше не баловал и спокойно бежал крупной рысью. Внезапно Серко задел свисавшую ветку березы, и все вмиг скрылось в белой пороше. Смеясь, Наташа и Степанов вылезли из кошевки и стали отряхиваться. Наташа осмотрелась: вон и черная скала с одинокой кособокой пихтой на вершине, а вот и бригадир спешит к ним. Девушка чуть кивнула ему головой. Иван в ответ виновато улыбнулся.
Автор романа «Инженер Северцев» — писатель, директор научно-исследовательского института, лауреат премии Совета Министров СССР, а также ВЦСПС и СП СССР, — посвятил это произведение тем, кого он знает на протяжении всей своей жизни, — геологам и горнякам Сибири. Актуальные проблемы научно-технического прогресса, задачи управления необычным производством — добычей цветных и редких металлов — определяют основное содержание романа.«Инженер Северцев» — вторая книга трилогии «Рудознатцы».
Этот роман завершает трилогию, посвященную жизни современных золотодобытчиков. В книге читатель встречается с знакомыми ему инженерами Северцевым и Степановым, узнает об их дальнейшей жизни и работе в горной промышленности, вместе с героями столкнется с проблемами производственными и личными.
Прозу Любови Заворотчевой отличает лиризм в изображении характеров сибиряков и особенно сибирячек, людей удивительной душевной красоты, нравственно цельных, щедрых на добро, и публицистическая острота постановки наболевших проблем Тюменщины, где сегодня патриархальный уклад жизни многонационального коренного населения переворочен бурным и порой беспощадным — к природе и вековечным традициям — вторжением нефтедобытчиков. Главная удача писательницы — выхваченные из глубинки женские образы и судьбы.
На примере работы одного промышленного предприятия автор исследует такие негативные явления, как рвачество, приписки, стяжательство. В романе выставляются напоказ, высмеиваются и развенчиваются жизненные принципы и циничная философия разного рода деляг, должностных лиц, которые возвели злоупотребления в отлаженную систему личного обогащения за счет государства. В подходе к некоторым из вопросов, затронутых в романе, позиция автора представляется редакции спорной.
Сюжет книги составляет история любви двух молодых людей, но при этом ставятся серьезные нравственные проблемы. В частности, автор показывает, как в нашей жизни духовное начало в человеке главенствует над его эгоистическими, узко материальными интересами.
Его арестовали, судили и за участие в военной организации большевиков приговорили к восьми годам каторжных работ в Сибири. На юге России у него осталась любимая и любящая жена. В Нерчинске другая женщина заняла ее место… Рассказ впервые был опубликован в № 3 журнала «Сибирские огни» за 1922 г.
Маленький человечек Абрам Дроль продает мышеловки, яды для крыс и насекомых. И в жару и в холод он стоит возле перил каменной лестницы, по которой люди спешат по своим делам, и выкрикивает скрипучим, простуженным голосом одну и ту же фразу… Один из ранних рассказов Владимира Владко. Напечатан в газете "Харьковский пролетарий" в 1926 году.
Прозаика Вадима Чернова хорошо знают на Ставрополье, где вышло уже несколько его книг. В новый его сборник включены две повести, в которых автор правдиво рассказал о моряках-краболовах.
Содержание нового произведения писателя — увлекательная история большой семьи алтайских рабочих, каждый из которых в сложной борьбе пробивает дорогу в жизни. Не сразу героям романа удается найти себя, свою любовь, свое счастье. Судьба то разбрасывает их, то собирает вместе, и тогда крепнет семья старого кадрового рабочего Ивана Комракова, который, как горный алтайский кряж, возвышается над детьми, нашедшими свое призвание.
Роман Владимира Степаненко — о разведчиках новых месторождений нефти, природного газа и конденсата на севере Тюменской области, о «фантазерах», которые благодаря своей настойчивости и вере в успех выходят победителями в трудной борьбе за природные богатства нашей Родины. В центре — судьбы бригады мастера Кожевникова и экипажа вертолета Белова. Исследуя характеры первопроходцев, автор поднимает также важнейшие проблемы использования подземных недр.
Человек и современное промышленное производство — тема нового романа Е. Каплинской. Автор ставит перед своими героями наиболее острые проблемы нашего времени, которые они решают в соответствии с их мировоззрением, основанным на высоконравственной отношении к труду. Особую роль играет в романе образ Москвы, которая, постоянно меняясь, остается в сердцах старожилов символом добра, справедливости и трудолюбия.
О Великой Отечественной войне уже написано немало книг. И тем не менее роман Григория Коновалова «Истоки» нельзя читать без интереса. В нем писатель отвечает на вопросы, продолжающие и поныне волновать читателей, историков, социологов и военных деятелей во многих странах мира, как и почему мы победили.Главные герой романа — рабочая семья Крупновых, славящаяся своими револю-ционными и трудовыми традициями. Писатель показывает Крупновых в довоенном Сталинграде, на западной границе в трагическое утро нападения фашистов на нашу Родину, в битве под Москвой, в знаменитом сражении на Волге, в зале Тегеранской конференции.