В стране марабу - [17]

В первую очередь скорпион предпочитает насекомых, однако он всегда готов и к нападению на животных и людей; чрезвычайно острое жало, расположенное на самом кончике длинного, гибкого хвоста, делает скорпиона очень опасным. Укус скорпиона, при котором в тело пострадавшего проникает быстродействующий яд, причиняет сильную боль и часто вызывает мучительную смерть даже у крепких и выносливых людей. Для детей укус скорпиона во всех случаях смертелен. Единственное известное пока средство против последствий укуса скорпиона состоит в том, чтобы вскрыть рану крестообразным глубоким разрезом, выдавить из нее яд и втереть туда аммиак.

Как-то раз, когда скорпион укусил одного из слуг, Альфред немедленно применил это средство. И все же пострадавший более восьми часов испытывал страшные мучения, прежде чем состояние его начало улучшаться.

Альфред преградил палкой путь скорпиону, пытавшемуся подползти к огню, и с интересом наблюдал, как раздраженный скорпион наносил молниеносные удары по палке. Характерная особенность скорпионов состоит в том, что они, подобно насекомым, испытывают непреодолимое влечение к огню и приползают со всех сторон к кострам или фонарям. Альфред неоднократно слышал о том, что если сложить вокруг скорпиона кольцо из раскаленных углей, лишающее его возможности вырваться на свободу, он сам убивает себя ударом хвоста. Несколько раз повторял Альфред этот эксперимент, и каждый раз оказывалось, что скорпион действительно прижимает хвост к туловищу, но делает это не с целью самоубийства, а спасаясь от жары; выделяемой горящими угольками.

Большинство животных очень боится скорпионов. Собака, например, увидев где-либо скорпиона, немедленно обращается в бегство. Только еж, совершенно нечувствительный к яду, не боится скорпиона, преследует его и методично уничтожает.

Опасаясь скорпионов, Брем и Мюллер не ложились спать; сидя у костра, они дожидались прихода каравана. Только тогда, когда он прибыл, из ящиков соорудили защищенные постели для утомленных путешественников.

_____

Рано утром, когда караван собирался в путь, глазам исследователей открылось роскошное зрелище миража — фата-морганы. Было уже довольно тепло, и фата-моргана свидетельствовала о том, что предстоит жаркий день. Во время своих поездок по пустыням и степям долины Нила Альфред неоднократно уже наблюдал миражи, но такую великолепную картину, какая открылась перед ним в это утро, ему еще не приходилось видеть. Над сверкающей степью в небе раскинулись густые, ярко-зеленые леса, за которыми вырисовывались контуры голубых и фиолетовых горных вершин и хребтов — картина чарующей, неповторимой красоты, словно созданная кистью великого художника.

Сборы были закончены, верблюды оседланы и навьючены, Альфред и барон сели на верховых верблюдов и поехали вперед, продолжая любоваться великолепной фата-морганой, постепенно таявшей и расплывавшейся в горячих солнечных лучах. Несмотря на то что со дня на день должен был начаться период дождей и что уже прошли несколько кратковременных ливней, земля в степи раскалилась под действием жары и солнца. К полудню с юга поднялся легкий ветерок, обжигавший все живое своим горячим дыханием. Как и обычно, когда усиливалась жара, путешественники расположились на отдых и стали ожидать отставших вьючных верблюдов с погонщиками. Альфред и барон лежали в тени наскоро натянутой парусины, слуги жарили на костре к обеду ногу убитой накануне антилопы. Вдруг один из слуг отошел на несколько шагов от костра, внимательно вгляделся вдаль, прикрыв от солнца рукой глаза, и начал громко втягивать в себя воздух. Через несколько секунд он громко и пронзительно закричал: «Пожар!»

Горела степь. Исследователи вскочили и посмотрели в том направлении, куда показывал проводник. Брем схватил подзорную трубу и увидел, как на горизонте появилась широкая полоса огня: жадные языки пламени стремительно продвигались вперед по степи. Сухая трава и хворост горели, как спички.

Пожар мог явиться результатом удара молнии или чьей-либо неосторожности, хотя часто сами туземцы перед началом периода дождей поджигали степь, чтобы зола удобрила землю и обеспечила появление в будущем сочного и густого растительного покрова.

Огонь неумолимо надвигался на путешественников, над землей поднимались густые клубы дыма, вскоре появились перепуганные животные, спасавшиеся бегством от надвигавшегося пожара. Огромные стада антилоп мчались по равнине. Бежали и хищные звери, не опасные теперь ни людям, ни животным; с выражением безумного страха в глазах искали они надежное убежище от огня. Убегали от пожара и самые маленькие обитатели степей — грызуны, мыши и птицы. Даже змеи и скорпионы почувствовали страшную опасность, покинули темные убежища и поползли в направлении общего движения; аисты, сарычи и щурки, завидев легкую добычу, немедленно набросились на них.

— Эффенди, нам нужно уходить к реке! — крикнул барону старший проводник.

Быстро оседлав верблюдов, путешественники рысью погнали их к протекавшему неподалеку одному из притоков Белого Нила. Огонь преследовал их со страшной быстротой, неумолимо настигая беглецов. Через полчаса бешеной скачки, когда языки пламени уже подбирались к бегущим верблюдам, а раскаленный воздух обжигал лица людей, путешественники подъехали к широкой реке и укрылись от пожара в одном из ее узких и мелких рукавов. Огонь бушевал на берегу, тучи горячего пепла висели в воздухе, медленно опускаясь в воду и на головы людей.