В стране Львиных гор - [65]

Хотя путь нам указывал фульбе, хорошо знавший местность, мы два раза заблудились в бездорожной саванне. Последние двести метров до крааля мы прошли по саванне пешком: вокруг вари деревья росли так густо, что «лендроверы» не могли проехать.

В краале нас с нетерпением ожидал пастух со своей семьей. Это были приветливые люди, высокие и стройные, с коричневой кожей медного оттенка. На хозяине дома были широкие синие штаны ниже колен типа шаровар, из-под которых выглядывали голые ноги в светлых сандалиях. Его старый отец был одет точно так же, если не считать белой шапочки, которую он вежливо снял, здороваясь с нами. Особое гостеприимство проявила жена. Она поставила перед нами большую миску кислого молока, но вокруг нее вились мириады мух, с десяток насекомых барахталось в самой миске, борясь за жизнь, и нам всем вмиг расхотелось пить. Женщина, однако, не обиделась. К моему удивлению, она совсем не боялась фотографироваться. Заметив мои приготовления к съемке, она принесла из круглой хижины младенца и продемонстрировала, как она большим пестрым платком, снятым с себя, привязывает его к спине. При этом женщина обнажила свое тело без малейшей стыдливости, с чувством естественного достоинства. Ее дочь, почти взрослая девушка, тоже полуголая, сидела на корточках и доила коров. Вокруг них роились тысячи насекомых.

В просторных вари за крепкими изгородями находилось голов сто ндама, несколько коров бамбарской породы и двадцать пять телят. Скот, привыкший в это время пастись, вел себя очень беспокойно и агрессивно. Черно-белый шпиц, пришедшийся не по вкусу одной корове, с большим трудом ускользнул от ее острых рогов. К обоим ветеринарам коровы также отнеслись непочтительно, полагая, видимо, что лучший вид защиты — нападение. Разыгралось несколько веселых сценок, напомнивших мне бой быков в Провансе. Животные не подпускали ветеринаров к себе, и я, сидя на изгороди, на вполне безопасном расстоянии, веселился от души. Вдруг два быка подрались и злобно сцепились рогами. Сыновья фульбе, взрослые парни, нещадно лупили их здоровенными дубинами, но быки угомонились не сразу.

Пастух-фульбе длинной веревкой, обвитой вокруг рогов больной коровы, привязал ее к дереву. Он с обоими ассистентами удерживал глупую скотину за заднюю часть тела, а д-р Йохимс осматривал ее и прослушивал. Из-за отсутствия определенных симптомов он не смог сразу поставить окончательный диагноз и распорядился сделать профилактические инъекции всем животным. Мы сгоняли коров ндама группами в угол крааля, где вбитые в землю толстые бревна образовали загон шириной всего в восемьдесят сантиметров. Ндама по одной запирали в загон, шприц просовывали в просвет между бревнами, и он вонзался в тело пациентки, которая при этом взбрыкивала всеми четырьмя ногами и выражала свое недовольство могучим ревом. После инъекции фульбе открывал загон и выпускал животное пастись на свободе. Но когда первые двадцать коров оказались на воле, в остальных ндама проснулся стадный инстинкт. Они ринулись к узкому выходу, грозя разнести изгородь на куски. Тут же подбежали пастухи и орудовали палками до тех пор, пока порядок не был восстановлен. Прививки продолжались больше двух часов. К нам на помощь явился с палочкой в руках и четырехлетний сын хозяина, очень живой малыш, хотевший принять участие в укрощении коров. Но отец строго на него прикрикнул, и малыш с ревом убежал к матери, которая сумела его быстро утешить.

Телята, беспомощные и неопытные, еще не паслись самостоятельно в буше, таившем в себе слишком много опасностей, но прививки им, конечно, делали. Два пастуха выносили телят по одному из крааля молодняка, один держал задние ноги животного, другой — передние, а свободную руку засовывали в его пасть. Почти все телята издавали душераздирающий рев еще до того, как к ним прикасалась игла шприца.

До сих пор неизвестно достоверно, где находилась родина фульбе, откуда они перекочевали в Сьерра-Леоне. По мнению ученого Генриха Барта, они скорее всего пришли из Восточной Африки. Вероятно, переселение происходило в то время, когда Сахара изобиловала пастбищами, и фульбе двигались от верховий Нила через Северный Тибести, Восточный Тассили и Ахаггар к области Ход. Эту гипотезу подтверждает то обстоятельство, что изображенные на скальных рисунках вдоль этого маршрута пастухи крупного рогатого скота весьма напоминают современных фульбе и внешностью, и воспроизведенными деталями быта: прическами в виде срезанного шлема или с косой, круглыми хижинами, оружием[16]. Предки фульбе были воинственным народом, умевшим отстоять свою независимость. Они разводили скот, который в тогдашнем обществе ценился высоко и далее служил ходовым платежным средством.

Благодаря этому фульбе сначала в XVI, а затем в XVIII веке занимали ключевые позиции в экономике Западной Африки. В районах Фута-Джаллона и Фута-Торо, на территории нынешней Гвинеи, им удалось тогда создать прочные государственные объединения.

Хотя фульбе появились со своими стадами на территории Сьерра-Леоне еще в XVIII веке, местные племена земледельцев по-прежнему считают их чужаками. Фульбе ведут скотоводческое хозяйство экстенсивными методами, им приходится постоянно кочевать в поисках хороших пастбищ, часто в ущерб оседлым народам, которым стада фульбе нередко наносят большой урон. В 1966 году по инициативе правительства несколько вождей дьялонке заявили о своем согласии сдать в аренду фульбе земли, удобные для пастбищ; каждый участок был площадью около трех квадратных километров и предназначался для ста голов скота. Сельская администрация преследует этим мероприятием еще одну цель — заставить фульбе отказаться от излишков скота, продать их, чтобы впредь скот перестал быть показателем благосостояния. С тех пор фульбе быстро приобщаются к товарному хозяйству. Кроме фульбе в Сьерра-Леоне скотоводством частично занимаются дьялонке и лимба. И, наоборот, некоторые колена фульбе, например фута и телико, совмещают со скотоводством земледелие. Они выращивают на хорошо удобренной площади бывших вари арахис, маниок, просо и маис. Но есть группы фульбе (это кебу и боваи), которые остались кочевниками. Традиции и образ жизни фульбе никоим образом не опровергают гипотезу об их родстве с восточноафриканскими масаями, родиной которых предположительно также считают Северо-Восточную Африку.