В стороне от больших дорог - [35]

Тем не менее, поработав с ним, я выправил некоторые детали сценария, получил от него положительный отзыв и сдал сценарий. Он был принят студией и Главком. Запущен в производство.

Сам я от постановки отказался. Официально «по состоянию здоровья», на самом деле, из-за скверных отношений с новым руководством студии. Режиссером фильма была назначена Тамара Ивановна Иовлева, прекрасный режиссёр старой леннаучфильмовской школы, добросовестный и ответственный. В первые же дни работы они столкнулась с непредвиденными трудностями. Кубасов вдруг заявил, что не имеет права нам помогать, пока не получит разрешения от Румянцева. Эту фамилию я слышал впервые и не знал кто он. С ним связался по телефону наш начальник сценарного отдела и услышал в ответ следующее: «Начинали „приватно“, без нас, так и продолжайте в том же духе и к нам за помощью не обращайтесь».

А помощь-то была нужна! Как же иначе?

Кроме того, вдруг обнаружилось, что на студии Центрнаучфильм уже почти готова аналогичная картина. Что смотрели в Главке, утвердившие мою заявку, весьма подробную? Не знаю. Работа над фильмом была прекращена.

Так, с моим уходом со студии, космическая тематика целиком отошла к студии Центрнаучфильм, при молчаливом согласии нашей студии, не воспротивившейся снятию с плана картины «Союз-Аполлон».

Москва делает космические фильмы плохо, халтурно, все на один манер. Наша картина могла бы быть непохожей на московскую, много лучше и интересней. Но…!

Полное безразличие руководства студии к судьбе фильма стало последней каплей в наших отношениях. Мои контакты со студией прекратились. Мне больше нечего было там делать. Я целиком посвятил себя литературной работе.

Но кино напомнило о себе.

Через 18 лет после того, как я расстался со студией, на мое имя пришло письмо из Голливуда. Писал Роберт Скотак, один из лучших специалистов Америки по комбинированным съемкам. Он работал над книгой о технических возможностях кино и собирал материал по всему свету. Скотак видел «Дорогу к звездам» и «Планету Бурь» и, несмотря на свою высокую квалификацию, не мог понять, как осуществлены многие наши комбинированные кадры. Задал мне 50 вопросов. Я подробно ему ответил, сопроводив ответ сотней фотографий, как кадров из фильма, так и рабочих моментов этих съемок. Год мы с ним переписывались, а потом познакомились лично, когда в 1992 году он туристом приехал в Санкт-Петербург.

Оказывается, как жаловался Роберт, в технически богатой Америке очень не хватает «выдумщиков». Мы же, технически нищие, работали по принципу «голь на выдумки хитра» и «на щепочках и веревочках» решали технические проблемы, для них не разрешимые. А в 1994 году в Голливудском киножурнале поместили большую статью «Клушанцев — русский волшебник фантастики».

Не скрою, мне было приятно это «международное» признание моих заслуг в кинематографии. Тем более, что по сути я — самоучка. В режиссуру я пришел из операторов, не имея специального режиссерского образования. Мне многому пришлось учиться в процессе работы, на своем опыте, на своих ошибках. Я все делал «по своему усмотрению», «нестандартно». Были, конечно, неудачи. Но многое получалось. Не случайно ведь почти все мои картины получали высокую оценку.

Но самой большой своей заслугой я считаю то, что внес в продукцию студии новый жанр. Его можно охарактеризовать несколькими словами — снимать не то, что есть, а то чего нет, но что могло бы передать зрителю больше информации, чем реалии современности.

Именно это толкнуло меня на космическую тематику и научно-обоснованную фантастику.

В конце этих записок хотелось бы еще раз оглянуться назад и подвести некоторые итоги.

Я проработал в кино более сорока лет, не считая учебы, и при этом почти всегда на особо трудных картинах. Трудных научно, сценарно, организационно, постановочно, технически. Могу смело сказать, что мало кому было бы по силам преодолеть те препятствия, которые стояли на моему пути. В результате, у меня накопился немалый опыт, тем более ценный, что мне приходилось работать одновременно в разных качествах. Я был режиссером, сценаристом, оператором (и комбинатором!). Часто исполнял обязанности художника, мультипликатора, инженера-конструктора.

Мне кажется, что мои соображения по постановке дела в целом и по вопросам тактики и стратегии при постановке больших, сложных картин, по взаимоотношениям кино с наукой, могут быть полезны для тех, кто решил посвятить себя научно-популярному кино. Тем более, что научно-популярное кино, в сущности, до сих пор не имеет ни своей теории, приемов, жанров, ни своей организации производства, комплектации кадрами, проката, финансирования и т. д.

Последнее время явно ощущается печальный сдвиг научно-популярных фильмов в сторону документальности. Причины этого я вижу в следующем: во-первых, зрителю надоели ходульные, примитивные герои художественных фильмов. Он требует жизненной правды, документа, первоисточника, живого человека. Поэтому пошло в гору документальное кино. Даже «само» художественное кино, для большей убедительности, стало вставлять в свои фильмы хроникальные кадры.