В сладостном бреду - [4]

Она медлила с ответом.

Он улыбнулся и подвинул к ней флягу с водой.

— Пейте.

Она сделала полный глоток. Теплая вода, словно бальзам, омыла ее пересохшее горло.

— Не слишком много, — предупредил Кадар. — Вода может продлить нашу жизнь. Вэр и я не сошлись во мнении, обсуждая ваше местопребывание, а он может быть очень упрямым.

Она опустила флягу.

— Я… благодарю вас. — Она порылась в памяти, припоминая его имя. — Кадар.

— Всегда рад служить вам… — Он вопросительно взглянул на нее.

— Tea. Мое имя — Tea из Димаса. — Внезапно она обнаружила, что у нее за спиной больше нет корзины, и сердце замерло от ужаса.

— Вы взяли мою корзину, — с яростью набросилась она на него. — Где она?

— На земле рядом с вами. Я никогда не краду у женщин, Tea из Димаса.

Она мгновенно почувствовала облегчение, а вслед за ним — неловкость, когда встретила его укоризненный взгляд. Глупо стыдиться, что не доверяешь незнакомцу. Он передал ей другой кожаный мешок.

— Финики и немного мяса. Как давно вы не ели?

— Со вчерашнего дня. — Но она промолчала о том, что жестко ограничивала себя и съедала всего маленький кусочек мяса в день, с тех пор как бежала от напавших на караван бандитов. Tea открыла мешок и постаралась сдержаться, чтобы не схватить большой кусок. Мясо было жестким и сухим, но она с наслаждением принялась жевать его. — Вы не носите оружия. Почему?

— Потому что я не воин. Я уважаю тех, кто сражается мечом и копьем подобно варвару, но сам предпочитаю кулаки.

— Вы зовете этого лорда Вэра варваром?

— Иногда. Но он с ребячьих лет не знает иной жизни, кроме постоянных сражений, поэтому его можно простить.

Она не собиралась прощать его, тем более что у нее все еще болела скула после его удара. Эти светлые голубые глаза и ощущение мощи, исходившей от него, запечатлелись в ее памяти так же отчетливо, как и синяк от его удара.

— Он французский рыцарь?

Кадар покачал головой.

— Вэр — шотландец.

— Шотландец? — Она никогда прежде не слыхала такого слова. — Откуда он?

— Шотландия — это страна еще более варварская, чем эта. Она расположена на севере Англии.

Об Англии Tea слышала. В Константинополе ее считали тоже варварской страной.

— Вы ехали сражаться, когда наткнулись на меня?

— Нет, мы возвращались с битвы, помогали Конраду Монферратскому сдерживать сарацин, осадивших Тир. Мы направлялись в Дандрагон.

— Значит, война кончилась?

Он усмехнулся.

— Сомневаюсь, что эта война вообще когда-нибудь прекратится.

— Тогда почему вы возвращаетесь домой?

— У Вэра контракт с Конрадом закончился вместе с осадой Тира, но тот не желает больше расставаться со своим богатством.

— Лорд Вэр сражается ради золота?

— И земель. — Он улыбнулся. — Лорд — самый отважный рыцарь в стране и очень богатый человек.

Tea не удивилась. Хорошо известно, что многие рыцари, принявшие участие в крестовом походе, использовали победы в сражениях на Священной войне для грабежа, наживая себе таким способом огромные состояния.

— Что касается меня, то я выбрал менее опасный путь к богатству. — Он заговорил о другом. — Tea. Вы гречанка?

Она кивнула.

— И вы направлялись вместе с караваном в Дамаск?

Молчаливый кивок.

— Вам очень повезло. Мы слышали, что никто не смог спастись после нападения Хассана. Он захватил сто пленных, чтобы продать на невольничьем рынке в Акре, и хвастался, что убил еще столько же.

У нее от ужаса широко раскрылись глаза.

— Вы знаете его?

— Никто не скажет, что знает змею. Вэр и я знакомы с ним. Есть разница.

Он смочил кусок ткани и протянул ей.

— Оботрите лицо. У вас вся кожа воспалена.

Она медлила.

— Вы же сказали, я не должна расходовать зря воду.

— Я передумал и решил больше доверять своим инстинктам. Возьмите.

Влага принесла мгновенное облегчение ее обожженным щекам и лбу.

— Вы очень добры.

— Да. — Он одарил ее еще одной своей нежной улыбкой. — Очень. Иногда это слишком осложняет мне жизнь. — Он помолчал. — Среди рабов, которых Хассан отправил в Дамаск, находились ваши родители?

— Нет.

— Ваш муж?

— Нет, я была одна.

Его брови поползли вверх от удивления.

— Странно. Вы слишком молоды.

Она выпалила правду, не раздумывая:

— Мне семнадцать. Многие выходят замуж и рожают детей в моем возрасте. — Она помолчала, понимая, как странно выглядит ее путешествие без сопровождающих. Для ее безопасности будет лучше, если она придумает, что осиротела во время нападения. — Я хотела сказать… мой отец убит этим человеком… Хассаном.

— А, так вот что вы имели в виду. — Он улыбнулся. — Как это произошло?

Он не поверил ей. В его голосе послышался легкий упрек.

— Мне тяжело говорить об этом.

— Как это бестактно с моей стороны.

Она быстро забросала его вопросами:

— А что вы? Вы сказали, что ваш отец француз? Как долго вы живете здесь?

— Всю свою жизнь. Я вырос на улицах Дамаска. Пейте еще. Только медленно.

Она отпила несколько глотков.

— И теперь вы служите этому шотландцу.

— Я служу себе. Мы вместе путешествуем. — Он улыбнулся. — А вот он принадлежит мне. Это все равно, что владеть тигром, впрочем, здесь есть интересные моменты.

— Принадлежит вам… — Она нахмурилась в недоумении.

— Тсс. — Он поднял голову, прислушиваясь. — Слышите? Он возвращается.

Она застыла, почувствовав, как дрожит земля.