В синих цветах - [5]
— Мне оружие надо! — не поворачиваясь, сквозь зубы выдавила Катька. — Знала бы, сколько здесь у всех оружия!.. А у меня кинжал только сломанный, Вовкин… И то не насовсем… А раз нет оружия, я и остаюсь кукушкой белофинской или японским шпионом… Ты шпионом хоть раз была?.. Думаешь, приятно?
— Ну, Кать… Я же не знала… Не ведала, как у вас тут теперь.
— Наган с пистонной лентой хотя бы! Или пулемет ручной, как у Вальки!.. А ты что привезла? Ты зачем приехала?! Зачем?
Вторя Катьке, загундосила, заурчала водопроводная труба.
Заглянула в дверь нянька Ксения.
— Кончать свидание просят. Через десять минут звонок с мертвого часа.
— Это, как положено, как положено, — вскинулась, подхватилась пришелица. — Ну, Кать… Ты уж прости меня, Христа ради… Вот по весне соберусь, так непременно ружье тебе привезу. И меду опять.
— Не ружье, а пулемет ручной! Или зенитный лучше! — приподнялась на локтях Катька.
— Ладнось, ладнось. Разузнаю я… Вот те крест святой!.. Дай поцелую хоть…
Уже у самой двери женщина обернулась, перекрестила Катьку, поклонилась ей в пояс и юркнула в полуприкрытую дверь.
Катька сумрачно смотрела ей вслед, все стирала, стирала с лица никчемный поцелуй, сглатывала непрошеные слезы.
Уж исчезли, растворились в коридоре шаги, а Катька все еще зло вздрагивала, ворчала, не желая униматься.
— Банку на место поставить не могла…
Как только нянька Ксения зажгла в изоляторе свет и, уныло ворча, удалилась, подхватив треснувшую утку Сергея, к ним ворвалась возбужденная Татьяна Юрьевна. Не глядя, сунула Сергею градусник и объявила Катьке:
— За грубость останешься здесь на всю ночь… И скажи спасибо, что я свидание разрешила.
— Подумаешь, я и так бы обошлась! — огрызнулась Катька.
— Ах, вот как ты заговорила, — промолчав, с ласковой раздумчивостью резюмировала Татьяна Юрьевна. — Очень хорошо… Я постараюсь не забыть твою «благодарность».
Искривившись в ухмылке, Татьяна вышла.
Помусолив в зубах пододеяльник, Катька мрачно спросила у Сергея:
— Ты знаешь, почему она волосы красным стрептоцидом красит?
— Нет, — поперхнулся от неожиданности Сергей.
— Маскируется, — великодушно пояснила Катька и выпятила нижнюю губу.
Потомив обалдевшего собеседника, задала новый вопрос.
— Зубы ты у нее видел? Какие они, запомнил?
— Нет… — окончательно смешался Сергей, стараясь незаметно вытереть вспотевшие от страха ладони.
— Ты знаешь, что она акулья щука? — резко понизив голос и для чего-то говоря в нос, спросила Катька.
— Щука?! — не поверил Сергей.
— Т-ссс!.. Тихо! — грозно насупилась Катька. — Не просто щука, — уточнила она, хмурясь. — Акулья щука… Из Фиолетового озера.
— Акулья… — только и смог повторить Сергей.
— Фиолетовое озеро знаешь?
— Нет.
Катька долго чесала нос, морщилась, сумрачно глядела на Сергея, как Василиса Премудрая на нерадивого Иванушку, преждевременно спалившего ее лягушачью шкуру. Наконец снизошла до объяснения:
— В Зубастых горах есть Фиолетовое озеро… По ночам из него волшебные голоса слышатся.
— Какие голоса?
— Заколдованные, — поправилась Катька.
— Это сказка? — ухватился за мелькнувшую надежду Сергей.
— Ты дурак, — угрюмо осадила его Катька. — Слушай и молчи… На дне Фиолетового озера вместо водорослей скелеты растут. Это они и воют. А Зубастые горы их вой в манящие голоса превращают… Подойдет человек к Фиолетовому озеру, сядет в лодку, чтобы увидеть, кто это так замечательно поет — и все…
— Что все? — не выдержал Сергей.
— Только оттолкнется от берега, глядь, а уже он на самой середине. Это щуки акульи снизу лодку носами подхватывают и на самую середину волокут. Там раскачают лодку, перевернут и в клочья человека… Еще один скелет на дне выть начинает, — обещающе посмотрела на Сергея Катька и, задумавшись, отвернулась.
— А они? Щуки эти? Большие? — шепотом спросил Сергей.
— Самая маленькая с наш изолятор, — не поворачиваясь к нему, холодно, но внятно ответила Катька.
Кто-то, гремя суднами, прошел мимо двери изолятора.
— Как же? Как же тогда Татьяна Юрьевна? — сделал еще одну отчаянную попытку выпрыгнуть из безысходности Сергей.
— Она нарочно уменьшилась, когда в человека превращалась, — моментально отреагировала Катька, как будто только и ждала этого вопроса.
— А зачем?.. Зачем превращалась? — спросил Сергей.
— Плаксивых и слюнявых лопать… В озере-то голодно… Ты по ночам ревешь?
Сергей не закричал только потому, что в изолятор вернулась нянька Ксения, стала отбирать у них градусники. Когда нянька вышла, Катька с непредвиденным великодушием несколько отодвинула угрозу от Сергея.
— Тебя скоро в палату к нам переведут, В палате она не лопает. Только в изоляторе, ночью. Не изревешься раньше времени, доживешь до палаты…
От внезапно привалившего счастья Сергей долго не мог придумать, как отблагодарить Катьку. Он страшно устал в мучительном ожидании развязки и отважился снова заговорить с Катькой только после того, как Ксения принесла им на полдник кефир. Высосав одним духом весь стакан, Сергей признался:
— Я днем не спал, когда ты со своей бабушкой разговаривала.
— Она мне не бабушка, а мать, — небрежно поправила его Катька.
— Разве мамы такими старыми бывают? — удивился Сергей.
Сценарий «Когда я стану великаном» касается нравственных проблем, волнующих наше молодое поколений. В нем рассказывается о победе добра и справедливости, чувстве долга и истинной дружбы, скромности и честности. Фильм по сценарию удостоен премии ЦК ВЛКСМ «Алая гвоздика».
Кузнецов Александр Всеволодович (род. в 1935 г.) закончил актерский факультет ГИТИСа и Высшие режиссерские курсы при Госкино СССР. Снялся более чем в тридцати фильмах, осуществил ряд инсценировок, работал на телевидении. Автор пьес «Острова снов», «Лети все горе прочь», «Зачем принцессе усы!», «Танец кочерыжек». В соавторстве с И. Туманян написал сценарий кинофильма «Когда я стану великаном» (приз Ленинского комсомола — Алая гвоздика). В 1983 году в издательстве «Молодая гвардия» вышла повесть А. Кузнецова «В синих цветах».
Это наиболее полная книга самобытного ленинградского писателя Бориса Рощина. В ее основе две повести — «Открытая дверь» и «Не без добрых людей», уже получившие широкую известность. Действие повестей происходит в районной заготовительной конторе, где властвует директор, насаждающий среди рабочих пьянство, дабы легче было подчинять их своей воле. Здоровые силы коллектива, ярким представителем которых является бригадир грузчиков Антоныч, восстают против этого зла. В книгу также вошли повести «Тайна», «Во дворе кричала собака» и другие, а также рассказы о природе и животных.
Автор книг «Голубой дымок вигвама», «Компасу надо верить», «Комендант Черного озера» В. Степаненко в романе «Где ночует зимний ветер» рассказывает о выборе своего места в жизни вчерашней десятиклассницей Анфисой Аникушкиной, приехавшей работать в геологическую партию на Полярный Урал из Москвы. Много интересных людей встречает Анфиса в этот ответственный для нее период — людей разного жизненного опыта, разных профессий. В экспедиции она приобщается к труду, проходит через суровые испытания, познает настоящую дружбу, встречает свою любовь.
В книгу украинского прозаика Федора Непоменко входят новые повесть и рассказы. В повести «Во всей своей полынной горечи» рассказывается о трагической судьбе колхозного объездчика Прокопа Багния. Жить среди людей, быть перед ними ответственным за каждый свой поступок — нравственный закон жизни каждого человека, и забвение его приводит к моральному распаду личности — такова главная идея повести, действие которой происходит в украинской деревне шестидесятых годов.
В книге рассказывается история главного героя, который сталкивается с различными проблемами и препятствиями на протяжении всего своего путешествия. По пути он встречает множество второстепенных персонажей, которые играют важные роли в истории. Благодаря опыту главного героя книга исследует такие темы, как любовь, потеря, надежда и стойкость. По мере того, как главный герой преодолевает свои трудности, он усваивает ценные уроки жизни и растет как личность.
Прозу Любови Заворотчевой отличает лиризм в изображении характеров сибиряков и особенно сибирячек, людей удивительной душевной красоты, нравственно цельных, щедрых на добро, и публицистическая острота постановки наболевших проблем Тюменщины, где сегодня патриархальный уклад жизни многонационального коренного населения переворочен бурным и порой беспощадным — к природе и вековечным традициям — вторжением нефтедобытчиков. Главная удача писательницы — выхваченные из глубинки женские образы и судьбы.