В Шторме - [13]

И против этого — против решительного и твердого отказа — что еще можно было сказать?

Вейдер направился к массивной двери камеры.

Прежде чем выйти, он обернулся и опустил к своим ногам маленький, размером с ладонь, голопроектор, шумно покатившийся по твердому полу. Ни один из них не взглянул на него.

— Твоя мать, — сказал Вейдер просто. Затем отвернулся и вышел без дальнейших разъяснений.

* * *

Оставшись один, Люк уставился на маленькое устройство, лежащее в стороне на полу. Секунды переросли в минуты. А он только пристально смотрел на него. Темный цвет проектора на фоне белых стен отпечатался в сознании так, что его изображение оставалось даже тогда, когда Люк закрывал глаза.

От главного пульта наблюдения опс-комнаты Вейдер наблюдал за камерой и за безмолвно смотрящим на проектор Люком в течение долгого, долгого времени.

Так сильно желая, чтобы он поднял устройство…

Наконец Люк протянул левую руку, и проектор мгновенно пронесся через свободное пространство камеры, аккуратно приземляясь к нему в ладонь. Снова он смотрел на него в течение долгих, бесконечных секунд, борясь со своими внутренними демонами: желанием, необходимостью, тягой «знать», несмотря на недавно сказанные слова и с негодованием и горечью, заставляющими его отклонять даже это.

Вейдер ощущал путаницу противоречивых эмоций мальчика — разрывающих душу в разные стороны.

Верность его друзьям и его убеждениям.

Страх, что его скрытое прошлое станет слабостью — средством управления.

Отчаянное желание увидеть лицо матери… Хотя бы раз…

Люк пристально смотрел на устройство в своей руке — понимая, что за ним наблюдают, но нисколько не волнуясь об этом; значимость момента была слишком большой, чтобы пренебрегать им.

Его мать. Его прошлое. Двадцать один год жизни, в которые он был оставлен и покинут, сжимались в этот один момент… целая жизнь надежды, тоски и поиска любой родственной связи, неважно насколько слабой…

И теперь — наконец — правда предлагалась ему.

По цене… ее принятия.

Принятия того, кем он был… того, кем он мог стать.

Глубоко вздыхая, он хватался за эту возможность — возможность увидеть ее — лишь каких-то несколько секунд…

Но только цена была слишком высока.

Он повернул устройство набок — так, чтобы три тонкие трубки, проецирующие образ, попали под большой палец. Без видимых эмоций он отломал каждую из них — делая проектор бесполезным… и затем, раскрыв ладонь, уронил его на пол.

* * *

Люк знал. Прежде чем открылись обе двери, он знал.

Даже при том, что камера была звуконепроницаемой, он знал о волнении, происходящим снаружи…

Послышался скрежет внутренней двери.

— …вашу мать!! — провопил Хан, когда его швырнули внутрь.

— Хан!

— Люк! Малыш!! — Хан выкрикнул его имя, поворачиваясь и часто мигая, словно пытаясь сфокусироваться на окружающем мире. Он прошел вперед с широко разведенными руками, встречая и обнимая Люка.

Резко вздохнув, Люк вздрогнул — Хан задел шрамы на спине; но ничто не могло испортить этот драгоценный момент.

Они чуть отстранились друг от друга, и Люк получил возможность рассмотреть Хана. Тот выглядел уставшим и изможденным, со свежим рассечением над левым глазом и длинной открытой раной на темном от кровоподтека подбородке.

Люк улыбнулся:

— Смотрю, ты довольно недурно выглядишь.

Хан усмехнулся:

— А!.. Ты, наверное, смотришь на другого парня.

— Да ну! И на кого же он похож? — засмеялся Люк.

— Понятия не имею — я ничего не вижу, проклятье! — бойко ответил Хан, но за его словами Люк ощутил скрытую панику.

— Ничего не видишь?

— Ну, я могу видеть светлые и темные… неясные очертания.

Он прищурился в сторону Люка, склонив голову, словно это могло помочь:

— Но ты выглядишь просто… как очень большой палец.

— Знаешь, мне это уже говорили раньше, — слегка кивая, согласился Люк.

Даже сейчас они шутили; что еще им оставалось?

— Где остальные? — спросил Хан.

— Они в порядке, — торопливо заверил Люк. — Я думаю, они находятся на несколько уровней выше нас. И явно с другой стороны корабля. Ближе к носу.

— Почему вы не вместе? — нахмурился Хан.

Люк пожал плечами:

— Думаю, имперцы знают, что мы не уйдем друг без друга. А значит, если мы с тобой каким-то образом выберемся отсюда, нам все еще придется пробиваться через весь корабль — прежде чем думать о побеге. Довольно много времени, чтобы остановить нас.

— Ух, как они постарались. Неплохо.

— Наверняка это придумал Вейдер.

— Ага, мы уже успели встретиться сегодня — когда меня размораживали. Он схватил меня за шиворот и предупредил, что вывернет мне лицо наизнанку, если я причиню какие-то проблемы. Полагаю, он точно не ранняя пташка — судя по его настроению.

Хан наклонился к Люку с широкими открытыми глазами:

— Знаешь, ты фактически похож на большой палец с двумя черными глазами. Похоже, ты уже доставил ему парочку неприятностей, да?!

Хан усмехнулся.

Почувствовав неудобство, Люк отвел взгляд:

— Думаю, мы оба постарались.

Хан на мгновение стал серьезным:

— Слушай, спасибо, что прилетел за нами.

— Много пользы это принесло.

Хан продолжал держать оптимистичный тон:

— Зато мы теперь вместе. И можем начать планировать, как свалить отсюда. Нам нужно успеть добраться до Чуи и принцессы раньше, чем они доберутся до нас.