В Шторме - [15]

Хан посмотрел, сощурился:

— …Я… хочу сказать… три…?

— Вообще-то, у меня нет руки, — невозмутимо сообщил Люк.

— О, это низко, — ответил Хан сухо.

— Ты не готов, — с легкостью сказал Люк, перемещаясь и неловко задевая шрам на спине — возможно, он не был готов тоже.

— Да, но если мы пойдем сейчас…

— Если мы пойдем сейчас, мало того, что я буду тащить тебя, пытаясь стрелять из бластера одной рукой и останавливаясь каждый раз, чтобы сказать: «Один шаг туда, другой шаг сюда…». Так еще, после того, как ты будешь без конца ворчать — убеждая меня, насколько лучше ты теперь видишь — и я дам в итоге тебе бластер, ты, вероятно, выстрелишь мне в спину, — добродушно рассуждал Люк.

— Эй, я знаю, как выбирать свою цель!

— Сколько пальцев я держу? — вновь повторился Люк.

— Парень, ты хуже Чуи, — проворчал Хан.

Люк устало улыбнулся:

— Мы пойдем, как только у нас будет шанс. В любое время.

— Это все, что я хотел услышать, — усмехнулся Хан.

Тишина…

— И ты не так плох, как Чуи.

— Спасибо.

— И ты летаешь лучше, чем он. Только не говори ему это.

— Спасибо.

— И ты не воняешь, как тонтон, когда мокрый — что точно делает Чуи.

— Всегда приятно знать.

— За исключением того раза, когда я укрывал тебя в кишках тонтона.

— Да, спасибо за это, — невозмутимо ответил Люк; улыбка коснулась уголков губ.

— Эй, ты не жаловался тогда, приятель. Это я должен был провести ночь в крохотной снежной землянке, лежа рядом.

— Месть сладка.

— Да ладно, это не было настолько плохо. Попытайся застрять в маленьком фрахтовике с влажным вуки.

Тишина… Малыш был ужасно тих в эти дни.

— Слушай, на таком расстоянии я могу видеть, сколько пальцев я поднимаю, — заявил Хан, взмахивая перед собой рукой.

— Я надеюсь, что так — это твоя рука, — мягко указал Люк.

— Давай. Ставлю пятьсот кредитов, что смогу сказать тебе на этот раз.

— Ты уже дважды должен мне «Сокола», — вздохнул Люк, но тем не менее поднялся, устало прислонившись к столбу для поддержки.

— Хочешь удвоить?

— У тебя есть четыре «Сокола»? — с сухим сарказмом поинтересовался Люк.

— Эй, есть только один «Сокол». И мы возьмем его с собой, когда будем выбираться отсюда.

Наклонившись к нему поближе, Люк протянул руку. Хану все время казалось, что тому неловко стоять — когда он подходил к центру комнаты со своей по-прежнему прижатой к груди перевязанной рукой.

— Сколько? — спросил Люк.

— Два!

— Поздравляю. Ты можешь видеть, — ровно проговорил Люк.

— Теперь мы можем идти? — нетерпеливо спросил Хан, словно его зрение было единственной преградой.

— Безусловно. Ты открываешь дверь, и мы выходим отсюда, — согласился Люк, поворачиваясь, чтобы вернуться на свое место.

— Ты…, - Хан наклонился вперед, подозрительно наблюдая за Люком. — Ты привязан к этому столбу?

— Слегка, — признал Люк сухо.

— А ты не думал сказать об этом раньше? — спросил Хан, вставая. Подойдя к нему, он неуклюже захватил металлический тонкий кабель и поднял его в свое ограниченное поле зрения.

— Из всех проблем, что мы обсуждали, я думал, эта была наименьшей. Ты не прекратил бы натягивать эту штуку? Я привязан к другому концу! — Люк дернул назад своей лодыжкой и скатился вниз по столбу, усаживаясь вновь на пол.

— Вау, они реально хотят, чтобы ты остался здесь, не так ли? — Хан невозмутимо присел на корточки перед Люком, изучая кабель, — Военный… высшего качества. Довольно мощный материал, четырьмя такими штуками можно поднять «Сокол», — он посмотрел на Люка взглядом большого брата, совмещающим упрек и беспокойство одновременно. Тон его был частично покровительственным, частично шутливым — приносящим Люку неудобство:

— Что ты сделал на этот раз?

Люк вздохнул — понимая, что у него не было абсолютно никакой идеи того, как сообщить кому-либо новости о своем обучении; особенно Хану. Он подозревал, что из всех циничный контрабандист примет это с наименьшим восторгом. Но он должен привыкнуть к таким объяснениям — многие люди просто не верили, что джедаи когда-то существовали. Империя приложила массу усилий, чтобы превратить их в обманщиков и оппортунистов, поглощенных политической властью. Некоторые купились на эту ложь, некоторые нет. А некоторые никогда не верили в них изначально — эта мысль вернула Люка к Хану. Он поднял голову и в очень серьезной манере взглянул своему другу в глаза.

— Ты слышал все эти… разговоры о Силе, в которую ты не веришь? — Люк должен был признать, что вступление удалось не самое лучшее…

— Да, слышал… — медленно проговорил Хан, понимая, к чему тот ведет. — Пожалуйста, только не говори мне, что ты забил голову всей этой чепухой, о которой разглагольствовал старик, и поверил, что это реально.

— Это реально.

— Послушай, это не…

— Хан… — прервал его Люк.

Хан не собирался останавливаться:

— Нет, послушай: люди, говорящие, что это реально и носящие лайтсейберы, заставляют других людей делать тебе вот это, — он поднял кабель, наглядно демонстрируя свою мысль. Казалось, что Люк слегка как-то сгорбился вниз — в тех очертаниях, что видел Хан.

— Хан…

— Люк, Кеноби был просто… — он смущался продолжать, зная, как малыш поклонялся старику, но верил, что сказать это важно, — он был просто одним сумасшедшим…