В шоке. Мое путешествие от врача к умирающему пациенту - [95]

«Доктор Авдиш, мне хотелось бы, чтобы вы знали: я заполнил карточку. Я сделал это не в тот же день, когда вы мне сказали это сделать, и не на следующий. Не знаю почему, но я просто не мог. Мне очень жаль. Но когда ей, наконец, сделали пересадку, когда я увидел, что она снова на ногах, снова ходит, я это все-таки сделал. Я не мог заставить себя вручить ей эту карточку. Мне было слишком стыдно, да и мне казалось, что она все равно меня не вспомнит. Так что я хочу, чтобы она была у вас. На самом деле она все равно написана как бы для вас обеих».

В прилагаемой к открытке карточке размером 9х12 было написано лишь: «Спасибо вам за то, что научили меня, что для надежды всегда есть место».

Я стояла в своем кабинете и смотрела на эти слова, которые начали расплываться у меня перед глазами из-за накативших слез.

Люди испытывают потрясение по-разному, и приходят в себя потом они тоже разными способами. Каждая из моих собственных ран зажила по-своему. Один из моих шрамов стал белой, тоненькой и идеально прямой линией. Он двадцать сантиметров в длину и проходит от пупка прямо до нижней части грудины. Он напоминает мне о ране, которая была сделана целенаправленно хирургическим скальпелем, чтобы удалить половину моей пораженной опухолями печени. Края раны, оставленные скальпелем, были идеально ровными и чистыми, благодаря чему их можно было аккуратно совместить. Разрез хорошо зажил. В медицине мы называем это «заживлением первичным натяжением».

Некоторые раны слишком большие и не могут быть зашиты подобным образом. У ран, образовавшихся вследствие травмы, края обычно рваные и загрязненные. У глубоких кратеров, оставшихся после утраченной ткани, широкие границы, которые нельзя свести вместе. Такие повреждения заживают медленно, так как нужно время, чтобы новая ткань заняла пустые пространства, слой за слоем. Подобного рода раны оставляют после себя гораздо более крупные, менее аккуратные шрамы. Шрамы, которые больше подходят для разрушенного гражданской войной города. Подобное заживление, которое мы называем «заживлением вторичным натяжением», больше напоминает длительный траур, чем операцию. Оно требует огромных ресурсов, как внешних, так и внутренних. Открыто признается и объявляется вслух значимость произошедшей потери, и прибывает поддержка с целью заполнить собой пустоту. И хотя каждый из присутствующих и чувствует, что его одного недостаточно, вместе они способны предоставить необходимый объем поддержки. Они образуют сеть, способную поддерживать процесс зарастания пустого пространства. Все скорее строится заново, чем восстанавливается.

Все тяжелые потери заживают подобным образом.

Мы лечимся путем заживления вторичным натяжением. Люди, стоявшие за этими записками и электронными письмами, а также те, что встречали меня в коридорах, стали объединяться между собой и заполнять пустые пространства. Они стали нашими союзниками и защитниками. Мы приобщили пациентов и их родных, и их голоса стали неотъемлемой частью всех наших усилий. Мы вместе научились чтить нашу разбитость, большие размеры нанесенной раны и первоочередность видения пациента. Мы трудимся каждый день, чтобы добавить очередной слой, чтобы сделать надежду видимой, чтобы заполнить пустое пространство.

Это совсем другой путь по сравнению с тем, по которому я шла долгие годы до этого, полагая, что исцеление – это чистый, научный и однозначный процесс. На самом же деле признание страданий делает его куда более простым и откровенным. И несмотря на ощущение постоянно прогресса, я прекрасно осознаю силу прилива и постоянную угрозу отката прибоя. Мы все теперь это чувствуем.

И пускай мы строим корабль прямо посреди плавания, мы хотя бы начали его строить. Потому что никто больше не должен утонуть.

Благодарности

Я написала книгу про тьму, тени и те случаи, когда мы кого-то подводим. То, что я вообще смогла ее написать, стало следствием того, что моя жизнь была многократно спасена людьми, которые являются опытными специалистами в своей области. Я навсегда останусь перед каждым из них в неоплатном долгу, и я надеюсь, что мои попытки изменить нашу профессию к лучшему будут восприняты такими, какие они есть, – попытками воздать должное работе вашей жизни, вашей увлеченности своим делом, а также нашей общей убежденности в том, что мы способны на большее.

Спасибо Тони – ты в этой истории герой.

Марвану – ты воплощаешь собой все те качества, которые я стремлюсь обрести. Мудрость, выносливость, смирение, великодушие. Ты являешься ВСЕМ СРАЗУ.

Марии З. – ты смогла мне показать, что можно по-другому. Медицина определенно является твоим призванием, и ты являешься примером сострадания. Ты знаешь, как я тебя обожаю.

Дэйву – ты показал мне, какой бывает храбрость. Показал, как каждый день приходить к своим пациентам. А также как понять, когда пришло время послать все к чертям и начать сначала.

Жаклин – я понятия не имею, с чего ты решила, будто я смогу написать книгу, однако спасибо тебе за то, что меня нашла. Твое электронное письмо изменило всю мою жизнь.

Карен – спасибо тебе за то, что верила в этот проект, за то, что яростно и безустанно его поддерживала, а также что привлекла к участию в нем столь огромное число людей! И прежде всего спасибо тебе, что заставила меня поверить в свои писательские способности, хотя я и настаивала на их отсутствии.