В шаге от вечности. Как я стал киборгом, чтобы победить смерть - [55]
Действие профорола закончилось. Врачи ждали, пока он полностью выведется из организма. Потом остановили подачу ремифентанила. От него пациент должен оправиться в течение примерно десяти минут. Теперь в мою маску поступал только воздух. Начался обратный отсчет. Почти ровно к десятой минуте я очнулся. Если верить словам медсестры, она еще никогда не видела, чтобы пациент так быстро приходил в себя. Но всех вокруг, и в первую очередь Франсиса, интересовало другое. Смогу ли я снова дышать сам?
Помню, первым, что я увидел после пробуждения, было лицо Франсиса. Кто-то сказал мне: «Операция прошла удачно». Хорошо освещенная, очень современная палата. Люди вокруг. На мне большая маска, чем-то напоминающая противогаз: так же охватывает голову. Она мешала мне дышать в собственном ритме. Помню, я решил поэкспериментировать и снять ее.
Именно в этот момент Франсис почему-то счел, что стоит начать снимать все происходящее на телефон. Представители руководства больницы по каким-то неясным соображениям предпочли ему не мешать. Так и вышло, что он запечатлел для истории момент, когда я снял маску.
И сделал глубокий вдох – полностью самостоятельно.
В середине ночи молодая сиделка, наблюдавшая за моим состоянием с восьми вечера, когда началась ее смена, принесла мне лекарства. Мы уже много часов беседовали то о моей триостомии, то о боковом амиотрофическом склерозе, то об эпизоде с удушьем из-за крошки на надгортаннике, то о моих планах на полноценную жизнь, то об отношениях с Франсисом. Спать мне не хотелось совершенно. Почти все лекарства, которые нужно было принять, оказались таблетками. Я закидывал их по очереди в рот и запивал водой, радуясь, что на способность глотать операция никак не повлияла. Последний препарат фармацевт выписал в сиропе: это имело смысл, ведь таблетками я мог подавиться. Я отпил из одноразовой мензурки. Стоило мне глотнуть, как горло начало слегка покалывать.
Ощущение становилось все сильнее. Я зашелся в приступе неконтролируемого кашля. Очень быстро, гораздо быстрее, чем тогда в Дартмуре, начался стридор. Я с сипением втягивал воздух, быстро откашливался, снова сипел. Слишком мало времени на вдох. Я чувствовал подступающее удушье. Несмотря на обезболивающие, мои легкие горели. Им нужен был воздух. Сиделку вся эта ситуация застала врасплох. Поперхнулся? Или это аллергия?
В отчаянии я выдавил, казалось, последние крупицы воздуха вместе с торопливой подсказкой:
– Надгортанник!
Две недели спустя я нянчил новорожденного внучатого племянника Эдди, который любезно решил оставаться в утробе матери, пока меня не отпустят домой. Эдди уже тоже отпустили, и теперь он со всей своей свитой посетил наше скромное жилище.
– И сиделка поняла, что ты имеешь в виду? – поспешно переспросила одна из моих родственниц, будто от этого вопроса зависело, останусь ли я в живых.
– Замешкалась на пару секунд, явно растерявшись, а потом вспомнила мой рассказ. Думаю, слово «надгортанник» она уже слышала в тот день именно от меня, поэтому быстро сообразила, что к чему, схватила стакан с водой, напоила меня, и все обошлось!
– Могло закончиться трагедией!
– Могло, но, поверь, если уж задыхаться, то в отделении интенсивной терапии.
– И что же получается – ты проложил новый путь, и теперь остальные тоже смогут провести эту твою трио-что-то-там за счет государственной страховки?
– Конечно! Разумеется, это все еще рискованно. Мне повезло отделаться легко, но мы успешно доказали: для больных БАС это решение возможно.
– Расскажи им про Трейси, – напомнил Франсис.
– Ах да. Вы же помните нашу подругу Трейси, которая отвечает за координацию медицинских услуг пациентам с боковым амиотрофическим склерозом на Юго-Западе, верно? Так вот, она обычно старается навестить всех, кому ставят этот диагноз впервые. Недавно она посещала одну милую пожилую леди, и та, стоило перейти к сути дела после знакомства, сказала: «Теперь скажи мне, милочка, слышала ли ты о Питере Скотте-Моргане?» Трейси всегда начеку, поэтому она ответила: «Припоминаю такого…» «Замечательно, – продолжила старушка. – Тогда вот что: помимо трубки для кормления, мне нужно еще что-то вроде катетера над лобком». Трейси очень ею гордится!
Беркли-Сквер
Я бросил взгляд на циферблат новеньких Cartier – Франсис подарил мне эти часы недавно, на тридцатилетие. Была уже почти половина восьмого. Я застегнул пуговицы на пиджаке темно-синего костюма-тройки, посмотрелся в зеркало, подхватил портфель, положил в него контейнер с только что приготовленными бутербродами, поцеловал Франсиса, который мне их передал, и бодрым шагом двинулся на улицу, к станции «Остерли». Все шло четко по расписанию, и я даже предположить не мог, что мои планы вот-вот полетят под откос.
Как оказалось, район Остерли для моего образа жизни подходит идеально. От станции метро можно было одинаково быстро доехать и на восток в Мейфэр, где находился мой офис, и на запад в Хитроу. Бывали недели, когда я одинаково часто ездил в обе стороны. Жизнь в сорока пяти минутах от центра Лондона давала и еще одно преимущество: если я спускался в метро достаточно рано, мне почти всегда удавалось сесть. Те, кто входил на пару станций ближе к центру, вынуждены были стоять.
Книга известного словенского историка, академика Словенской академии наук и искусств Йоже Пирьевца, написанная на основе богатейшего архивного материала, не только подробно знакомит с биографией Йосипа Броза Тито, который решающим образом влиял на формирование югославской истории во время II Мировой войны – как организатор партизанского движения, и после нее – как глава социалистической Югославии. Она дает широкую панораму жизни югославских народов с начала XX в. до 1980 г. Большое внимание уделено взаимоотношениям Тито с руководителями СССР И.
Очерк, посвящённый алхимии, её теоретическим положениям и некоторым легендам, связанным с развитием алхимии в России. Все приведённые в статье факты — соответствуют действительности, но их толкование порой весьма фантастично.
Настоящий сборник является первым научным изданием сказок Перро на русском языке, предназначенным для взрослых читателей: до сих пор эти сказки издавались только в качестве детских книжек. В сборник включены не только все сказки Перро, прозаические и стихотворные, но также и некоторые наиболее известные сказки его продолжателей и последователей (д’Онуа, Леритье-де-Впллодон, Лепренс де-Бомон) как образцы французской сказочной литературы XVII–XVIII веков; во французских изданиях эти сказки нередко объединяются со сказками самого Перро. Перевод под редакцией М. Петровского. Вступительная статья и комментарии Н. П. Андреева. Иллюстрации Александра Дмитриевича Силина..
«Все сознают, что нормальная и полезная еда есть еда с аппетитом, всякая другая еда, еда по приказу, по расчету признается уже в большей или меньшей степени злом», — писал академик И. П. Павлов. Перед вами необычная книга. Главная ее особенность состоит в том, что желудок, его заболевания, а также их профилактика и лечение рассматриваются в «контексте» всего организма, в тесной связи с образом жизни и мыслями человека. Автор обращает внимание читателей на множество «мелочей», которым мы обычно не придаем никакого значения, не замечаем их влияния на состояние желудочно-кишечного тракта и здоровье в целом. Книга — не сухое повествование о болезнях, а увлекательное путешествие в мир под названием «человеческий организм». Для широкого круга читателей.
Это уникальное устройство перевернуло наши представления об античном мире. Однако история Антикитерского механизма, названного так в честь греческого острова Антикитера, у берегов которого со дна моря были подняты его обломки, полна темных пятен. Многие десятилетия он хранился в Национальном археологическом музее Греции, не привлекая к себе особого внимания.В научном мире о его существовании знали, но даже ученые не могли поверить, что это не мистификация, и поразительный механизм, использовавшийся для расчета движения небесных тел, действительно дошел до нас из глубины веков.
Пособие призвано развить в школьниках, студентах и начинающих журналистах умение создавать красивые, яркие и точные образы, оставаясь в рамках существующего русского языка, не вульгаризируя его англицизмами, жаргонными словами и разговорной речью низкого уровня. Задача, поставленная автором, довольно амбициозна: не только научить правильной письменной речи, но пробудить вдохновение к созданию таких текстов и дальнейшему совершенствованию. Адресована студентам факультетов журналистики и филологических факультетов, а также тем, кто стремится грамотно и образно излагать свои мысли на бумаге.