В шаге от вечности. Как я стал киборгом, чтобы победить смерть - [53]

– Конечно! Отличный будет отпуск!

– Только ты мог назвать необходимость ложиться на серьезную операцию отпуском.

– Почему нет? Мне предстоит пару недель понежиться в кровати.

– Просто помни – ты будешь чувствовать себя паршиво, а кто-то будет совать тебе в лицо камеру и спрашивать: «Как самочувствие?» И конечно же, ты немедленно переключишься в режим звезды, как всегда, стоит тебе увидеть аудиторию, и начнешь выкладываться по полной. Но это отнимает энергию, а она понадобится для восстановления. Меня это совершенно не радует.

– Все будет хорошо. Ведь ты со мной. Ты с ними и поговоришь.

– И что, скажи на милость, скажу им я, если беседовать они хотят с тобой?

– То же, что всегда, когда защищаешь от людей, пытающихся подойти слишком близко: «Идите к черту!»

Триостомия

Подготовка кишечника – процесс гораздо менее приятный, чем я предполагал. Возможно, виной моему оптимизму было безобидное название. В школьные годы подготовка к чему бы то ни было, будь то латынь или биология, занимала у меня не меньше двух часов каждый вечер, поэтому мой мозг, очевидно, отнес грядущее мероприятие к той же категории. «В качестве подготовки кишечника прочитайте сегодня вечером главу 5 книги “Занимательная проктология”».

Как показала реальность, на самом деле это процесс, в ходе которого хирург-проктолог укрепляет вас в решении сделать колостомию, приложив все усилия, чтобы вы вообще никогда больше не захотели сходить в туалет привычным способом. Справедливости ради, не встречал более буквального воплощения фразы «эффектное прощание».

Начиналось, впрочем, все довольно гуманно. Около полудня мы с Франсисом и съемочной группой документального фильма прибыли к главному входу больницы в Торбей. Там нас встретил специалист по связям с общественностью, любезно предоставленный руководством. В сопровождении растущей свиты мы поднялись на нужный этаж и в конце концов подошли к входу в палату. Потом – подошли к нему еще раз, чтобы съемочная группа сделала крупный план. Только с третьего подхода (снятого с другого ракурса) мне разрешили все-таки осмотреть мои новые покои.

И все тут же пошло не по плану. Нас с Франсисом перехватила и увела женщина, которая отвечала за работу своей коллеги (мы думали, что это она там главная). Неловкость ситуации усугублялась тем, что она настаивала на встрече in camera. В переводе с латыни это означает «наедине», но с нами была съемочная группа, которая на слово «камера» реагировала соответствующим образом, так что момент и слова новая знакомая выбрала не самые подходящие. Однако сама встреча in camera без камеры оказалась довольно короткой и состояла в основном из попыток убедить нас: операция слишком рискованная, ее не стоит проводить.

– Я видела, как даже одна операция полностью разрушала жизнь людей с БАС, а вы планируете три одновременно. Мы поддержим вас в решении провести их, несмотря на это предупреждение, но вы должны понимать: путь к восстановлению будет очень долгим. И, возможно, полного восстановления так и не случится.

Но мы с Франсисом отлично понимали, на какой риск идем. Как и в других случаях, затрагивающих ключевые для нас вопросы, мы обсудили все перспективы, включая смерть, и придерживались одинаковых взглядов, – а поэтому пошли в совместную контратаку, успешно отбили неожиданное нападение неприятеля кратким, но емким объяснением смысла словосочетания «среднее качество жизни в долгосрочной перспективе», поблагодарили за беспокойство и предложили закрыть тему несколько раньше, чем рассчитывал оппонент.

Я вернулся к своей свите, пополнившейся за это время еще одной женщиной, похоже руководившей процессом, – и мы дружно направились в одну из небольших палат в стороне от главной. Именно там мне предстояло провести «отпуск» после того, как врачи переведут меня из отделения интенсивной терапии. Улучшением жилищных условий я был обязан, как выяснилось, не прибытию съемочной группы (палату для меня готовили до того, как стало известно о «дополнительном багаже»), а отметке в компьютерной базе. В ней напротив моей фамилии значилось: «золотой стандарт». Некоторое время я неоправданно гордился этим – видимо, сыграло роль уимблдонское воспитание. Однако вскоре выяснилось, что на самом деле так обозначают уход за терминальными больными.

Спустя еще пару часов я закончил давать предварительные интервью («да, я правда чувствую себя хорошо, нет, я спокойно отношусь к больницам»), съемочная группа уехала, а Франсис помог мне облачиться в весьма вызывающий больничный халат, сопроводил в уборную, где его попросили меня оставить, поцеловал на прощание и ушел. Заняться было нечем, и я читал новости с телефона.

– Меня попросили подготовить ваш кишечник.

Медсестра оказалась очень приятной женщиной. С ободряющей улыбкой она поставила на стол рядом со мной большой пластиковый кувшин слегка подкрашенной воды. На следующий день меня ждала колостомия, перед которой требовалось полностью вычистить прямую кишку, так что я ожидал клизмы. Возможность вместо промывания просто выпить раствор казалась куда более привлекательной.

– Что именно от меня требуется?