В сердце леса - [40]

— Ты хочешь сказать — дождь?

— Не знаю. Все это мне говорил дедушка, а я был тогда совсем маленький. Когда они прошли через воду, дерево опять стало хорошим, но дедушка сказал, что теперь оно не такое крепкое — трещит. Может быть, — закончил Пиони, — оно и упадет.

Пиони погрузился в размышления. Я лежал и разглядывал звезду, сиявшую между листьями деревьев. Завтра мы, быть может, пойдем на охоту, а быть может, нам хватит рыбы и черепашьих яиц. Возможно, мы вернемся в Васконселос послезавтра, а может быть, пробудем здесь еще долго. Мы примирились с тем, что ждать нам еще не один месяц. Теперь уже неважно, что экспедиция задерживается. Казалось, от первых, таких тревожных недель пребывания в Васконселосе меня отделяют не месяцы, а целые тысячелетия.

Ночью Пиони почудилось, что с ветви над его головой на него смотрит пантера. Как ни странно, этот семнадцатилетний обитатель джунглей был чрезвычайно нервен. Он шепотом попросил Акуэте передать ему ружье и выстрелил в воображаемого зверя. Сверху посыпались листья и ветки. «Этот Пиони просто младенец», — пробурчал Калуана из своего гамака.

ЧАСТЬ ВТОРАЯ ЭКСПЕДИЦИЯ К ГЕОГРАФИЧЕСКОМУ ЦЕНТРУ БРАЗИЛИИ

Глава XI ЭКСПЕДИЦИЯ ВЫСТУПАЕТ В ПУТЬ

После отъезда Орландо шум самолета каждую неделю привлекал к посадочной площадке целую толпу. В надежде получить подарки индейцы приходили сюда с младенцами на руках.

— Орландо привез ножи и кастрюли! — кричали они. глядя в небо. — Орландо привез нам жалованье! — кричали рабочие, бросая на, землю мотыги.

Мы с Клаудио не спеша шли последними, всем своим видом показывая, что хоть мы-то по крайней мере не бросили все, заслышав самолет, и не кинулись сломя голову к посадочной площадке. «Завтра экспедиция выступит в путь», — уверяли мы друг друга.

Прокатившись по дорожке, самолет останавливался, и первым у двери оказывался Рауни из племени тхукахаме. «Я тоскую по матери, брате и девушке, на которой я хотел жениться», — однажды скорбно сказал он мне, и я знал, что без помощи Орландо он не может вернуться в свою деревню — идти туда надо было через места, населенные индейцами журуна. Каждую неделю Рауни шарил огромными ручищами по двери самолета, словно понуждая команду открыть ее. Едва дверь открывалась, он совал в самолет свою массивную голову — вероятно, с таким же вожделением медведь всматривается в темное дупло. Лицо его, как барометр, отражало и наше настроение. Четырежды на протяжении последних четырех недель голова его опускалась, словно налитая свинцом, на пятый раз, гневно насупившись, он подошел к пилоту. «Почему ты не привез Орландо?» — спросил он. Внезапно увидев перед собой странное существо, в изуродованной губе которого с треском прыгала деревянная пластинка, летчик ответил шуткой. Рауни зарычал и замахнулся ружьем. Еще немного — и он опустил бы приклад на шею летчика, но Клаудио вовремя подскочил и удержал его.

Пошла шестая неделя. Мы уже потеряли всякую надежду увидеть Орландо, как вдруг в дверном люке «да-коты» появился какой-то незнакомый нам человек. Волосы у него были острижены, на нем была новая рубашка, штаны и башмаки, и хотя узнать его было нелегко, сомнений быть не могло — это был бразильский Санта-Клаус[29]. Орландо вернулся. Посадочная площадка огласилась радостными воплями.

Через десять минут я прошел мимо Рауни, который с гордым видом собственника шел к хижине, где размещался склад. К груди он прижимал корзину.

— Чашки, — сказал он. Из-под мешковины, краешек которой он, сгорая от любопытства, надпорол ножом, действительно выглядывали чашки. — Для моего племени, — твердо добавил Рауни, поспешно унося корзину.

По тропинке с грохотом катились огромные 44-галлоновые бочки с бензином; Пиони нес несколько дешевых ружей, на поясе у него, как у техасского шерифа, болтался новенький однозарядный пистолет 22-го калибра. Другой индеец сгибался под тяжестью ящика с провизией. Воин-камайюра тащил мешок, из которого сыпались бобы; ловкий, как всегда, Калуана нес громоздкий с виду, но совсем легкий узел с одеждой. От самолета к складу тянулась вереница людей с припасами для экспедиции и подарками, которые предстояло раздать жителям Шингу.

«Через три дня, — сказал Орландо, — должна отплыть первая лодка». И скоро мы увидели, как у реки старый рабочий Жозе конопатил и смолил каноэ. Он заделывал щели и обивал их полосками жести, используя для этой цели банки из-под маргарина.

— Жозе, — спросил я его, — а во время путешествия лодки не будут протекать?

— Нет, Адриано, — ответил он, — Маргарин был очень хороший.

Мы не могли взять с собой запас горючего на все путешествие, поэтому выше по реке был устроен склад. Жозе, наш новый работник, который только что приехал из бассейна реки Арагуая, отмерял литровой банкой из-под орехового масла смесь авиационного спирта с бензином. Мы стали звать его Жозе-младший. Повсюду в хижине — на полу и на столе — были разбросаны карты, носившие следы ожесточенной разметки карандашом.

На следующий день очередной самолет доставил пополнение. Геолог Франклин Гомес привез с собой аэрофотоснимки реки Шингу, недавно сделанные его фирмой «Проспек». Мы тщательно рассматривали их через лупу и подробно обсуждали.