В реке времени - [3]

Когда я в кресло усаживался, в люке капсулы голова Новикова показалась.

— Последнее, — сказал он. — Ни при каких обстоятельствах и ситуациях ни во что не вмешивайтесь. Это приказ!

Снова я услышал знакомые новиковские нотки.

— Слушаюсь! — браво гаркнул я и прикоснулся к виску рукой.

Но в данный момент это получилось как-то по-идиотски. Новиков только хмуро покачал головой. Люк захлопнулся. Я заблокировал его изнутри.

Хождение во времени для новичка во многом напоминает космический полет. Капсула — как и раньше у первых космических кораблей, кресло — как у первых космонавтов. Даже ремнями пристегиваемся. Страхуемся от различных «встрясок во времени». Ну, это только поначалу знакомо, а приглядишься: аппаратуры кругом, пультов различных — видимо-невидимо. Интерьер необычный. Но что делать, ведь это начало. Дрей как-то говорил, что в будущем хроноскафы будут походить на обычный мобиль. Сел и поехал во времени. Но это в будущем, а пока мучаемся с этими капсулами.

— Кедрин, к броску готовы? — это руководитель испытаний связь пробует.

— Готов, — сообщил я. Пощелкал тумблерами, потыкал пальцами в сенсорные переключатели. Автомат принял начальную программу, помигал разноцветными огоньками. Полыхнула надпись на экране дисплея: «Готовность № 2».

Я защелкнул карабины привязных ремней. Надел на голову шлем, тоже для страховки. Удобно расположился в кресле.

— Готовность номер один, — сказал голос в наушниках.

— Есть готовность, — повторил я и нажал кнопку на главном пульте.

На информационном экране белели цифры 410.168, а перед ними знак минус. Это означало, что Дрей находится сейчас в этом году до нашей эры, и что с ним, где он, мне предстоит узнать. Так далеко я заберусь впервые. Но в этом виноват «временный разлом», куда так неудачно угодил Дрей.

Конечно, точно в этот год я не попаду. Из-за рассеянной мощности хронов разброс по времени пока большой. Скорее всего, я окажусь немного ближе к своему времени, лет на десять-пятнадцать. Дрей к тому времени постареет, или пропадет, или еще что-нибудь, и придется мне возвращаться без него. Это не логические рассуждения или выводы, просто интуиция моя так подсказывает, а она меня редко подводит.

На дисплее надпись сменилась на «Готовность № 1». Затикал метроном, отсчитывая секунды, засветились цифры на индикаторе: 30 29 28... 15 14... 10 9... 2...

— Пошел! — почему-то крикнул в наушники руководитель испытаний.

Чего они так волнуются? Не первый раз люди пропадают. Вот, правда, их спасать — это впервые. Что ж, буду пионером.

Капсула загудела, и у меня внутри резонансом ответило какое-то гудение. Но так всегда бывает...

Мелькнул ноль на индикаторе, и сразу стало тихо. Внутри у меня потеплело, глаза защипало от слез. Сколько раз ходил во времени, и всегда одно и то же начинается. Потом зубы заноют, голова закружится, и в животе появится ощущение пустоты.

Цифры на информационном экране слились в белые пятна. Я шел сквозь время.

3.

10 час. 45 мин.

...Хроноскаф Дрея вышел из автономного режима. Испытателя Дрея внутри нет... Хроноскаф с Кедриным ушел согласно полученным координатам. Движение идет без происшествий...

Хронофизика пока малоизвестная наука. Началась она с одних неудач, а их афишировать не очень-то кому хочется. Зародилась она давно, где-то в семидесятых годах прошлого столетия. Сначала шли одни сплошные гипотезы и догадки. Потом, когда сумели подвести под нее научную основу и перешли к практическим исследованиям и работам, неудачи стали переживаться сильнее. Раньше что? Поспорят, поговорят между собою, формулами «покидаются», и все. А сейчас... Сначала не могли хроноскаф сделать. Но все-таки сделали. Потом никак не могли его заставить работать как нужно. Заставили... Теперь люди стали пропадать.

Поэтому хронофизика находилась и находится под очень большим секретом, и ею занимается только один наш институт, который носит ничем непривлекательное название: «НИИ нестандартной физики». Даже при знакомстве, когда узнают, где я работаю, не проявляют особенного интереса. Сам я попал в него очень просто. По распределению. Когда на комиссии мне предложили пойти в этот институт, я сначала заколебался. Мечта попасть в космос привела меня в физико-технический институт. Но на третьем курсе я в составе альпинистской группы института во время восхождения на Казбек упал в снежную трещину, заработал перелом ключицы и хронический насморк. Дорога в космос оказалась для меня на некоторое время закрытой. Однако мне хотелось попасть куда-нибудь на космодром, поближе к ракетам, чтобы хоть так осуществить свою мечту. Предложение пойти в НИИНФ, название которого мне ни о чем не говорило, оказалось для меня неожиданным. Но, подумав, что и на Земле дел хватает, я согласился.

Так я попал в испытатели-временщики к академику Новикову. После года подготовок и обучения меня утвердили в настоящей должности, взяв в испытатели не только потому, что здоровье, несмотря на насморк, у меня ничего, но учтя и то, что я практиковался как специалист по кибернетическим устройствам управления. А так как во всех аварийных ситуациях обвинялась обычно автоматика, то меня очень быстро допустили к «хождению» во времени.