В пучине бренного мира. Японское искусство и его коллекционер Сергей Китаев - [79]
II-24. Неизвестный художник. Дарума. Свиток. Воспроизведено в книге С. Гартмана после с. 22.
II-25. Рюрюкё Синсай. Мишень. Гравюра суримоно.
II-26. Рюрюкё Синсай. Мишень. Суримоно. Художественный институт, Чикаго.
II-27. Утагава Хиросигэ (подписано Утасигэ). Хатиман. Гравюра сэнсяфуда.
II-28. Дэнкосай (?). Ксилофон моккин и ширма с воробьями. Большое суримоно. 1850.
II-29. Дэнкосай (?). Ксилофон моккин. Фрагмент большого суримоно.
II-30. С. Н. Китаев. Фото из японской газеты.
III-1. Таматэ Байсю. Обмен деревянных снегирей. 1850–1860-е.
III-1A. Мидзуно Тосиката. Обмен деревянных снегирей. 1906.
III-1B. Тотоя Хоккэй. Суримоно со снегирем. Подношение от дома Тамая в храм Тэммангу в Камэидо. Из серии “Лествица к старым реченьям”. 1831.
III-2. Янагава Сигэнобу. Даосский бессмертный Хуан Чупин (яп. Кōсёхэй), превращающий камень в козу. 1823. Перегравировка 1890-х.
III-2А. Хуан Чупин в книге “Чудодейственные следы бессмертных даосов и будд”, XVII в.
III-2B. Хуан Чупин с братом и козами в книге “Лесянь цюань чжуань”.
III-2C. Сэссю. Косёхэй. Конец XV в. Национальный музей, Киото.
III-2D. Китагава Утамаро. Две женщины с ребенком перед ширмой с изображением Косёхэя. Из серии “Сопоставление семи взглядов на бренный мир”. Ок. 1799.
III-2E. Утагава Тоёкуни. Женщина перед ширмой с изображением Косёхэя. Из серии “Двенадцать календарных листов с изображением красавиц”. 1799.
III-3. Кацусика Хокусай. Скачки ароматов (Кэйбакō). Из серии “Цикл гравюр, посвященный лошадям”. 1822.
III-4. Тории Киёмицу II. Уподобление Кораблю сокровищ Итикавы Дандзюрō. 1832.
III-5. Утагава Тоёхиро. Корабль сокровищ в виде лангуста. 1830. Перегравировка 1890-х.
III-5A. Утагава Тоёхиро. Корабль сокровищ в виде лангуста. 1830. Королевский музей Онтарио.
III-6. Неизвестный ремесленник конца XIX в. Женщина с сямисэном. 1890-е.
III-6A. Янагава Сигэнобу. Три музицирующие женщины. Конец 1820-х.
III-7. Псевдо-Утамаро. Лиса, женщина и ловушка.
III-7A. Утагава Хиросигэ. Лиса и охотник.
III-7B. Тории Киёнобу. Актер Араси Сайгоро в спектакле “Лисья ловушка”.
III-7C. Утагава Тоёхиро. “Лисья ловушка”. 1808.
III-7D. Цукиока Ёситоси. Окамэ видит тень гриба и смеется. Из серии “Наброски Ёситоси”. 1882.
III-7E. Кикугава Эйдзан. Гейша, играющая в “лисичкин кулак”. 1802.
III-8. Кэйсай Эйсэн. Ханаōги из дома Ōгия, между 1825 и 1835.
III-8A. Исода Корюсай. Сравнение красавиц. Ханаōги – в центре с книгой.
III-8B. Тёбунсай Эйси. Ханаōги. Из серии “Шесть бессмертных цветков”. 1794–1796.
III-8C. Утагава Тоёкуни. Ханаōги в образе Комати пишет письмо. 1780-е.
III-8D. Тё̄кōсай Эйсё. Ханаоги в виде бодхисатвы Фугэн. 1780–1800.
III-8E. Кэйсай Эйсэн. Куртизанка Ёсои из дома Мацубая.
III-9. Ōиси Матора. Куртизанка Ю̄гири. 1827. Перегравировка 1890-х.
III-10. Кац усика Хокусай. Девушка из Охары. Ок. 1799. Суримоно. Перегравировка 1890-х.
III-10A. Девушки из Охары. Деталь свитка “Охарамэ ута-авасэ”. 1500.
III-10B. Утагава Куниёси. Праздник первого месяца. Ок. 1840.
III-10C. Кунисада. Первый месяц. Из серии “Двенадцать месяцев на модный лад”.
III-10D. Кацусика Хокусай. Девушка из Охары. Оригинал. Миннеаполис.
III-10E. Кацусика Хокусай. Девушка из Охары. Оригинал. Библиотека Конгресса, Вашингтон.
III-10F. Шествие девушек из Охары на фестивале в Киото.
III-11. Утагава Тоёхиро. Эбису и Бэнтэн. Перегравировка 1890-х.
III-12. Кацусика Хокусай. Три фигуры перед расписной ширмой. 1804. Перегравировка 1890-х.
III-12A. Кацусика Хокусай. Три фигуры перед расписной ширмой. Оригинал. Национальный музей, Токио.
III-13. Деревянная обувь (комагэта). Из серии суримоно “Цикл гравюр, посвященный лошадям”. 1822.
III-13A. “Манга Хокусая”, Силачка Канэко. Вып. 9, листы 5l–6r.
III-13B. Кацусика Тайто II. Оканэ и воздушный змей.
III-13C. Утагава Кунисада. Актер Иваи Кумэсабуро II в роли силачки Оканэ. 1832.
III-13D. Утагава Тоёкуни. Итикава Дандзю̄рō в роли Сэкидзоро в спектакле “Восемь видов персонажей снова здесь”. 1813.
III-14. Хисикава Сōри. Луна, хурма и кузнечик. 1807. Перегравировка 1890-х.
III-15. Сэцури. Рыбы и осьминог. Перегравировка 1890-х.
III-16. Утагава Кунимару. Пикник у петляющего потока, по мотивам.
III-16A. Кубо Сюмман. Пикник у петляющего потока.
III-17. Рюрюкё Синсай. Натюрморт с экраном и свитками. Конец 1810-х.
III-17A. Рюрюкё Синсай. Натюрморт с экраном и свитками. Перегравировка 1890-х гг.
III-18. Рюрюкё Синсай. Натюрморт с мишенью.
III-19. Утагава Тоёкуни. Актер Оноэ Эйдзабурō I с жабой. 1809.
III-20. Отиаи Ёсиику. Пирушка иностранцев из пяти стран в Ганкирō.
III-21. Утагава Ёситора. Модная картинка сая-э: ойран. Ок. 1845.
III-22. Неизвестный художник. Встреча с хвастуном, или Хвастливый брюхоногий моллюск наших дней. Ок. 1864–1867.
III-23. Каванабэ Кёсай. Персонажи с картинок нашего бренного мира в манере Оцу в пьяной отключке. 1868.
III-24. Каванабэ Кёсай. Ворон на сухой ветке. 1870-е.
III-25. Утагава Куниёси. Чудо со знаменитыми картинами Укиё Матабэя. 1853.
III-26. Неизвестный художник. Баталии пердунов. 1868.
III-26A. “Фукутоми-дзоси”. Сцена поноса и битья. Сер. XV в. Музей Кливленда.
III-26B. “Хэ гассэн”, 1847. Библиотека Университета Васэда.
В монографии впервые представлено всеобъемлющее обозрение жизни чеченцев во второй половине XIX столетия, во всех ее проявлениях. Становление мирной жизни чеченцев после завершения кровопролитной Кавказской войны актуально в настоящее время как никогда ранее. В книге показан внутренний мир чеченского народа: от домашнего уклада и спорта до высших проявлений духовного развития нации. Представлен взгляд чеченцев на внешний мир, отношения с соседними народами, властью, государствами (Имаматом Шамиля, Российской Империей, Османской Портой). Исследование основано на широком круге источников и научных материалов, которые насчитывают более 1500 единиц. Книга предназначена для широкого круга читателей.
В своей книге, ставшей частью канонического списка литературы по постколониальной теории, Дипеш Чакрабарти отрицает саму возможность любого канона. Он предлагает критику европоцентризма с позиций, которые многим покажутся европоцентричными. Чакрабарти подчеркивает, что разговор как об освобождении от господства капитала, так и о борьбе за расовое и тендерное равноправие, возможен только с позиций историцизма. Такой взгляд на историю – наследие Просвещения, и от него нельзя отказаться, не отбросив самой идеи социального прогресса.
В настоящей монографии представлен ряд очерков, связанных общей идеей культурной диффузии ранних форм земледелия и животноводства, социальной организации и идеологии. Книга основана на обширных этнографических, археологических, фольклорных и лингвистических материалах. Используются также данные молекулярной генетики и палеоантропологии. Теоретическая позиция автора и способы его рассуждений весьма оригинальны, а изложение отличается живостью, прямотой и доходчивостью. Книга будет интересна как специалистам – антропологам, этнологам, историкам, фольклористам и лингвистам, так и широкому кругу читателей, интересующихся древнейшим прошлым человечества и культурой бесписьменных, безгосударственных обществ.
В 1831 году состоялась первая публикация статьи Н. В. Гоголя «Несколько мыслей о преподавании детям географии». Поднятая в ней тема много значила для автора «Мертвых душ» – известно, что он задумывал написать целую книгу о географии России. Подробные географические описания, выдержанные в духе научных трудов первой половины XIX века, встречаются и в художественных произведениях Гоголя. Именно на годы жизни писателя пришлось зарождение географии как науки, причем она подпитывалась идеями немецкого романтизма, а ее методология строилась по образцам художественного пейзажа.
В книге, посвященной теме взаимоотношений Антона Чехова с евреями, его биография впервые представлена в контексте русско-еврейских культурных связей второй половины XIX — начала ХХ в. Показано, что писатель, как никто другой из классиков русской литературы XIX в., с ранних лет находился в еврейском окружении. При этом его позиция в отношении активного участия евреев в русской культурно-общественной жизни носила сложный, изменчивый характер. Тем не менее, Чехов всегда дистанцировался от любых публичных проявлений ксенофобии, в т. ч.
«Лишний человек», «луч света в темном царстве», «среда заела», «декабристы разбудили Герцена»… Унылые литературные штампы. Многие из нас оставили знакомство с русской классикой в школьных годах – натянутое, неприятное и прохладное знакомство. Взрослые возвращаются к произведениям школьной программы лишь через много лет. И удивляются, и радуются, и влюбляются в то, что когда-то казалось невыносимой, неимоверной ерундой.Перед вами – история человека, который намного счастливее нас. Американка Элиф Батуман не ходила в русскую школу – она сама взялась за нашу классику и постепенно поняла, что обрела смысл жизни.