В последний день отпуска, или Тайна рыболова Николая - [11]

Было слышно, щучка дергалась, металась под водой на глубине, стараясь отцепиться от крючка, освободиться. "Только бы не сорвалась! Лишь бы довести ее!.." - молился я, сплывая-приближаясь в направлении его стоянки.

Его и в самом деле угораздило заякориться-встать на яме - самой бесполезнейшей из всех на протяжении, наверное, десятка километров. Она недаром называется Пустой! На ней не только никогда никто не ловит удочкой, по ней не только никогда не плавают с сетями и оханами!.. В ней даже не взрывают и не пробуют электросаками! За все мои годы рыбалки в этих окшёвских водах единственный лишь раз поддел в ней пару щучек, и те остались в памяти как нечто несерьезное, невзрачное.

Любопытно было знать, на что он удит? "На воблер, виброхвост, на твистер? Быть может, пуляет блесенку?" - подумалось о тщетности его маханий спиннингом.

Я подплывал к нему все ближе, ближе. Все получалось исключительно удачно, четко и великолепно!

Теперь можно было даже различить его весьма холеную физиономию! С ее ушами, с рыжеватыми бровями, с ямочкой на гладком подбородке. Однако взгляд его коричневых, с прищуром глаз мне показался вовсе не унылым и не столь уж сонным от безделья. Он был на удивление довольно пристальным, внимательным, весьма живым, веселым и лукавым. Его бордовая палатка на чуть приметном бугорке пригорка теперь предстала в форме треугольника, точнее больше походила на треугольную (цвета неспелой вишни) призму, лежавшую на одной из ее сторон.

Солнце взошло!

Осветило яр, крутые склоны берега, поросшие ольшаником.

На прибрежную коряжку выполз уж, проплыла пугливая ондатра,

Лилии-красавицы раскрылись на речном затоне!..

- изрек он неожиданно опять стихами и, по-прежнему сверля меня своим внимательным, упертым взглядом, вкрадчиво спросил: - И каково оно?

- Пойдет!.. - отозвался я все тем же одиночным словом, и в ту же самую секунду, поддернув удочкой, тотчас же ее отбросил в носовой отсек (чтобы не мешалась), привскочил-поднялся в лодке, стал торопливо тянуть за леску, перехватывая руками. Я уж было поднял щучку метра на два с половиной от дна, как вдруг... зацеп, словно подцепил глухую, неподвижную корягу!..

От внезапности препятствия я, удивленный, даже несколько опешил. Но уже мгновение спустя... с жутью, с холодком внутри под ложечкой сообразил: поклевка!.. Леска так же, как и в прошлый раз, слегка провисла, будто замерла, невластная уже ни грузику мормышки, ни течению реки... "Но что же делать? Как поступить теперь?" - возник безотлагательный вопрос, и... в резерве на раздумье совершенно не было ни секунды времени.

"Дать заглотать живца?.."

Но в этом случае щука-гигант могла опять обрезать леску выше поводка или выплюнуть его, почувствовав металл мормышки, либо натяжку лески!..

"Попробовать подсечь?.."

Но вовсе нет уверенности в том, что та не держит щучку-"живца" за хвост, за середину тела, и крючок мормышки вовсе не в пасти рыбины-испо-линши!

Получалось: "за" и "против" были совершенно равнозначными, и теперь удачная подсечка находилась исключительно во власти Господина Случая. При этом промедление с подсечкой, даже в самых малых долях времени, было бы сродни полнейшей глупости для опытного рыбака!..

Был мой рывок обеими руками лески вверх - неимоверный груз теперь был, вне сомнений, на крючке. Однако жуть под ложечкой при этом тотчас же усилилась - нерешительность, "что делать дальше?",сковывала мысли, действия.

К моему немалому недоумению, груз не только не метнулся в глубь, но даже всплыл-поднялся, приближаясь к лодке. Заметно было, как провисла леска. "Неужто опять обрезала?" - возникло было опасение...

Я осторожно потянул за леску, но тотчас ощутил спокойное, неспешное сопротивление. Рыбина по-прежнему сплавлялась в полводы чуть позади меня, почти под лодкой. Затем она неторопливо, ровно подалась на сторону, и пришлось удерживать леску уже внатяжку. Решил попробовать попридержать ее, попытать возможность, силу...

Не тут-то было! Рыба неспешно взяла под уклон и, выдирая леску из моих обеих рук, неторопливо уходила в глубину. Становилось ясно, снасть моя оказывалась слишком слабоватой, чтоб удерживать "речного монстра". Однако непременно нужно было хоть каким-то образом влиять на поведение "чудовища"!.. Стараться чаще воспрепятствовать, мешать его свободе действий, пытаться, по мере возможности, мучить его, изматывать! При этом на катушке были лишь, обычные, пятнадцать-двадцать метров лески... То есть - можно было даже не иметь сомнений, что с ее размоткой этакой силищей до конца, она, конечно же, не выдержит и оборвется! Рыба не шарахалась, не кувыркалась: был лишь мощный, спокойный ее нажим, который немыслимо было сдержать. Уже не терпели руки: уходящей леской больно обжигало пальцы. Теперь она сбегала с рук все более свободно, а рыба при этом уверенно набирала скорость. Я успел, спустя секунду или две, лишь удержать взлетевшее к рукам удилище и тотчас получил по пальцам "педальками" вмиг раскрутившейся катушки.

Леска потекла теперь с нее совсем уже свободно, фактически без моего участия, разрыв ее был совершенно неизбежен...