В последние дни (Эсхатологическая фантазия) - [55]
— Видите, дорогой Валентин, тут что-то провиденциальное. Освобождение узников нужно нам, христианам. Освобождению врагов Антиоха сочувствуют люди Вавилонской блудницы. На это дело дает деньги центральное еврейство. Самые противоположные силы стягиваются в одно место, на одно дело. Это — перст Божий. В довершение — есть время подготовить какой-нибудь план, потому что следствие идет медленно: арестованные держат себя превосходно, никого и ничего не выдают. Хотели привлечь на суд Боруха Хацкиеля, но он скрывается. Словом, следствие тянется медленно…
— Но в это прекрасное положение — вдруг врываются декреты Антиоха, и портят все. Вы понимаете, Валентин, что не могу же я принять печати Антихристовой, не могу пойти на поклонение его статуе… А если так, то, значит, приходится бросать место и бежать! В отношении печати дело еще не так страшно, пока власти переклеймят целый город — времени пройдет немало. Еще не вполне установлен даже образчик печати, потому что городские красавицы бунтуют и согласны принять печать только в том случае, если она будет изящна и красива… Но на поклонение статуе весь персонал суда могут погнать каждый день. Тогда что же делать? Галеви говорит, что он плюнет и поклонится… Но я — епископ, не могу вводить своих христиан в соблазн. Тут не поможет никакая restriction mentale.[51] Значит придется бежать и бесплодно загубить всю возможность спасти узников… Подумайте, мудрейший Валентин, посоветуйте.
— А у Вас с Галеви уже есть планы?
— Нет еще.
— Повторить прежний способ нельзя?
— Невозможно. Вылазочная галерея теперь недоступна. Два другие входа в подземелья тюрьмы и трибунал — проходят через кордегардии, с сильными караулами.
— Ну, преосвященнейший, все это требует размышления.
Они условились сойтись на свидание в парке, пригласив и других лиц, которые могут помочь словом или делом. Разумеется, мысль освободить Яни всколыхнула всех, с кем ни заговаривал Валентин. На свидание пришли между прочим Марк с Сефарди, Клермон, Измаил Эфенди, явился и Иуда Галеви с Викентием.
Лица, занимавшиеся подготовкой восстания, принесли известия о повстанческих бандах, плодившихся повсюду, как грибы. Де Клермон получил о них сведения от Кастильи и Штейна из Западной Европы, от Зарембы, Каширского и Сеитова из Польши, России и Средней Азии. Измаил Эфенди сам организовал их в Аравии, а Сефарди — в Палестине. Банды всюду вели мелкую партизанскую полуразбойничью войну. Многие были совсем под руками. Естественно явилась мысль — собрать быстро порядочный отряд и неожиданным набегом штурмовать Тампль. Но это было отвергнуто, как скорее шумная, чем полезная авантюра, тем более, что тюремщики могли, в случае опасности, просто перебить узников. Галеви предложил другой план, основанный на неистребимом беспорядке, господствовавшем во всех учреждениях Антиоха.
Из подземных тюрем Тампля постепенно перевозилось множество арестантов в Римские тюрьмы, когда набиралась достаточная партия их. Секретари суда являлись со списком, прочитывали его перед народом, выводили арестованных из камер и сдавали конвойному офицеру, который доставлял их в Яффу. Иуда Галеви предлагал применить нечто подобное тому способу бегства, который во времена оные практиковался в русских тюрьмах, где арестанты, как они выражались, «менялись именами». По прочтении списка, Галеви и Викентий вместо других четырех человек выведут Клефта с товарищами и присоединят их к партии. Конечно, все они должны будут на перекличке отзываться на те имена, под которыми их вывели. Между тем на линии дороги Иерусалим — Яффа должны быть заранее собраны отряды партизан, которые в удобном месте произведут нападение на конвой и освободят арестантов. Сами Галеви и Викентий, исполнив свою роль, должны, конечно, моментально бежать.
План этот, разумеется, был очень рискованный, но в надежде на общую небрежность служащих — представлялся мыслимым, был принят и, действительно, удался, хотя не без тревожных минут.
Когда Викентий и Галеви вводили партию арестантов в кольцо охватывавшего их конвоя, офицер, взглянув на Яни, заметил:
— Как этот арестант похож на Клефта.
— Не мудрено, — сипло ответил Викентий, — это его родной брат.
— Брат? Я что-то не расслышал в списке фамилии Клефта.
— Клефт это не фамилия, а тамплиерское прозвище. Фамилия его — Эрдели, — сказал Викентий, — называя имя, под которым был выведен Яни. Офицер удовлетворился.
Партия двинулась в Яффу в числе 50 человек. Ее сопровождал конвой в сто человек. Поджидая их, Гуго Клермон сосредоточил около Эммауса человек 800 хорошо вооруженных партизанов, которые внезапной атакой легко рассеяли конвой и освободили всю партию. Легко понять, с какими чувствами обнялись Яни и Гуго, уже не чаявшие видеть друг друга в этой жизни.
Яни счел, что он достаточно отдохнул в тюрьме, и ни минуты не остался сложа руки. Из освобожденной партии человек десяток предпочли скрыться в убежища, остальные же избрали начальником Клефта и образовали зерно повстанческой банды. Жили они, как и прочие, где придется, и питались разграблением казенных магазинов. Яни попал в свою природную боевую сферу, и его отряд, постоянно усиливаясь, скоро приобрел грозную репутацию. Это был первый отряд, получивший правильную организацию и определенные задачи. Яни устроил его в виде крестоносной кавалерии. На знаменах его развивался красный крест, нашитый тоже на груди всех всадников. Разбросанный небольшими партиями на обширных пространствах, отряд действовал по общему плану и единому руководству. Он, с одной стороны, собирал продовольствие для христиан, с другой, систематически освобождал их из тюрем и жестоко расправлялся со всеми их притеснителями. Против назойливого партизана со всех сторон были направлены правительственные отряды, но Яни налетал на них только неожиданно и когда имел все шансы разгромить противника, в противном же случае его мелкие банды незаметно исчезали в горных трущобах. Такая тактика дала отряду репутацию неуловимого и непобедимого. В то время когда войска тщетно разыскивали клефтовских крестоносцев, они малыми партиями то неожиданно громили тюрьмы, то грабили казенные магазины, то разрушали и жгли храмы Антиоха и Люцифера. Служителей этих храмов и совершителей чародейских таинств крестоносцы обыкновенно поголовно истребляли. Неотложная смерть была участью также чиновников, обнаруживших усердие в преследовании христиан. В руках Яни Клефта повстанческие банды впервые явились опасным орудием борьбы против Антиоха.
В книге рассказывается история главного героя, который сталкивается с различными проблемами и препятствиями на протяжении всего своего путешествия. По пути он встречает множество второстепенных персонажей, которые играют важные роли в истории. Благодаря опыту главного героя книга исследует такие темы, как любовь, потеря, надежда и стойкость. По мере того, как главный герой преодолевает свои трудности, он усваивает ценные уроки жизни и растет как личность.
В книге рассказывается история главного героя, который сталкивается с различными проблемами и препятствиями на протяжении всего своего путешествия. По пути он встречает множество второстепенных персонажей, которые играют важные роли в истории. Благодаря опыту главного героя книга исследует такие темы, как любовь, потеря, надежда и стойкость. По мере того, как главный герой преодолевает свои трудности, он усваивает ценные уроки жизни и растет как личность.
«Люди безразличные равнодушно смотрят, как их детям или им самим прививают постепенно точки зрения, от которых они бы со страхом отвернулись, если бы могли понять концы этих начал.»«В конце концов, нация, желающая существовать, обязана иметь некоторое количество здравого смысла.»«Либерал только и мечтает, как бы не додумать до конца. Революционер все спасение ищет в том, чтобы дойти до самого последнего предела. Но судьба обоих одинакова: оба осуждены дойти до противоречия с действительностью, откуда их ничто не может вытащить, кроме реакции.».
В книге впервые после 1912 года публикуется выдающееся произведение русского мыслителя Л.А. Тихомирова, предлагавшего России действенную программу проведения широкой национальной реформы и беспощадной борьбы с внутренними врагами государства, толкавшими страну к революционным потрясениям, разрушению русской Церкви, культуры и морали. Многие мысли и предложения Тихомирова остаются актуальными и по сей день в условиях масштабных оранжевых революций, финансируемых США и их западноевропейскими сателлитами, опирающимися, как и в 1917 году, на поддержку внутренних врагов России, тех же самых, что и 100 лет назад.
Считается, что Церковь должна быть вне политики. Сегодня это утверждается повсеместно и принято за некую данность. Л.А.Тихомиров в своей работе доказывает обратное.
«Предмет моего рассуждения сводится, в сущности, к рассмотрению вопроса: существует ли Отечество и что оно такое? В другое время и в другой стране такое рассуждение могло бы иметь только академическое значение…В России мы видим теперь вокруг себя совсем иное настроение. Выдвигаются всевозможные интересы, всевозможные страсти, всевозможные принципы, но в их борьбе не схватываешь ни чувства, ни идеи Отечества.».
Автор, являющийся одним из руководителей Литературно-Философской группы «Бастион», рассматривает такого рода образования как центры кристаллизации при создании нового пассионарного суперэтноса, который создаст счастливую православную российскую Империю, где несогласных будут давить «во всем обществе снизу доверху», а «во властных и интеллектуальных структурах — не давить, а просто ампутировать».
Автор, кандидат исторических наук, на многочисленных примерах показывает, что империи в целом более устойчивые политические образования, нежели моноэтнические государства.
В книге публикуются результаты историко-философских исследований концепций Аристотеля и его последователей, а также комментированные переводы их сочинений. Показаны особенности усвоения, влияния и трансформации аристотелевских идей не только в ранний период развития европейской науки и культуры, но и в более поздние эпохи — Средние века и Новое время. Обсуждаются впервые переведенные на русский язык ранние биографии Аристотеля. Анализируются те теории аристотелевской натурфилософии, которые имеют отношение к человеку и его телу. Издание подготовлено при поддержке Российского научного фонда (РНФ), в рамках Проекта (№ 15-18-30005) «Наследие Аристотеля как конституирующий элемент европейской рациональности в исторической перспективе». Рецензенты: Член-корреспондент РАН, доктор исторических наук Репина Л.П. Доктор философских наук Мамчур Е.А. Под общей редакцией М.С.
Книга представляет собой интеллектуальную биографию великого философа XX века. Это первая биография Витгенштейна, изданная на русском языке. Особенностью книги является то, что увлекательное изложение жизни Витгенштейна переплетается с интеллектуальными импровизациями автора (он назвал их «рассуждениями о формах жизни») на темы биографии Витгенштейна и его творчества, а также теоретическими экскурсами, посвященными основным произведениям великого австрийского философа. Для философов, логиков, филологов, семиотиков, лингвистов, для всех, кому дорого культурное наследие уходящего XX столетия.
Вниманию читателя предлагается один из самых знаменитых и вместе с тем экзотических текстов европейского барокко – «Основания новой науки об общей природе наций» неаполитанского философа Джамбаттисты Вико (1668–1774). Создание «Новой науки» была поистине титанической попыткой Вико ответить на волновавший его современников вопрос о том, какие силы и законы – природные или сверхъестественные – приняли участие в возникновении на Земле человека и общества и продолжают определять судьбу человечества на протяжении разных исторических эпох.
В этом сочинении, предназначенном для широкого круга читателей, – просто и доступно, насколько только это возможно, – изложены основополагающие знания и представления, небесполезные тем, кто сохранил интерес к пониманию того, кто мы, откуда и куда идём; по сути, к пониманию того, что происходит вокруг нас. В своей книге автор рассуждает о зарождении и развитии жизни и общества; развитии от материи к духовности. При этом весь процесс изложен как следствие взаимодействий противоборствующих сторон, – начиная с атомов и заканчивая государствами.