В поисках Святого Грааля - [5]

Никто не знает, как звали того слепого человека, и кем он был, — да это и не важно. Мальчика же звали Гвион Бах, что значит "Маленький Гвион".

Прошел год, и ни разу за это время не погас под котлом огонь, и ни разу не выкипела из него вся вода. Наконец, наступил последний день, когда три волшебные капли должны были выплеснуться из котла. Привела Керидвена Морврана, своего сына, к котлу и поставила его у огня, дабы попали на него те капли. Сама же волшебница прилегла в сторонке немножко отдохнуть.

И случилось так, что проспала она долгожданный момент. Выплеснулись из котла три волшебные капли, но упали не на Морврана, а на Гвиона, который нечаянно столкнул с места сына волшебницы, когда подкладывал в огонь свежие дрова. Котел громко вскрикнул и раскололся от силы оставшегося в нем страшного яда. Все варево пролилось на землю, и пропали долгие труды Керидвены.

Проснулась тогда Керидвена и, увидев, что котел разбился, обрадовалась, думая, что все случилось, как она хотела. И принялась она спрашивать о разном своего сына, чтобы проверить, насколько велика стала его мудрость.

Гвион же, как только коснулись его чудесные капли, ощутил в себе что-то необычное. И обнаружил он, что знает обо всем, что здесь произошло: и о том, что за травы варила Керидвена, и о волшебных свойствах попавших на него капель. И о том, что скоро поймет Керидвена, что к чему, и ужасна будет месть волшебницы за то, что отнял мальчик дар, предназначенный ее сыну…

Тогда убежал Гвион прочь от котла; чародейка же, когда поняла, что сын ее ничуть не изменился, бросилась за ним в погоню. И догнав, она проглотила мальчика, и, как говорит сказание "девять месяцев носила его в себе". По истечении этого срока Керидвена родила мальчика "обратно", но, чувствуя, что не может убить его, положила его в коракль и бросила в море…

Что было дальше, мы уже знаем из "Истории Талесина".

Главное сакральное содержание "Гвиона, или Истории о волшебных каплях" — это трансформация, Перерождение, которое претерпевает мальчик, превратившийся в великого барда в результате "столкновения" с волшебным котлом и его содержимым. Позже мы еще не раз вернемся к этой теме, поскольку Перерождение (Второе Рождение, как в мифах арийского Востока, если угодно) — это основное содержание мифа о Священном Котле. Пока же нам требуется другое — показать связь со Святым Граалем — священная чаша Grand Saint Graal также обладает свойством не только исцелять душевные и физические раны, но преображать человека, ее узревшего…

…Упоминания о Котле Перерождения можно обнаружить во многих средневековых кельтских текстах, хотя иногда образ его утрачивает отчасти свою изначальную магию и часть сакрального смысла. Таков, например, Котел Перерождения в относительно позднем валлийском сказании Branwen ferch Llyr (т. е. "Бранвен дочь Ллира"), входящем в состав "Четырех Ветвей Мабиноги", о которых еще будет речь впереди. Здесь уже не оговаривается, что Котел преображает человека; указывается лишь, что если опустить в него мертвого воина, он оживет, хотя и будет лишен дара речи. Впрочем, следует отметить, что и здесь все не так просто: Перерождение, посвящение всегда связывается в сакральной Традиции через прохождение состояния смерти. Но это — опять "забегание вперед"…

Любопытно, что образ Котла Перерождения можно встретить не только у кельтов. Мы видим, например, этот Котел (точнее — Котлы, в данном случае) у… П.П.Ершова в "Коньке-Горбунке", написанном по мотивам народных русских сказок: Вот конек хвостом махнул, В те котлы мордой макнул, На Ивана дважды прыснул, Громким посвистом присвистнул. На конька Иван взглянул И в котел тот час нырнул, Тут в другой, там в третий тоже, И такой он стал пригожий, Что ни в сказке не сказать, Ни пером не написать…

А завершить этот раздел мне хотелось бы примером, взятым, что называется, "из жизни".

В Оррисдале (остров Мэн), неподалеку от Кёрк Малев, есть большой округлый холм-курган, из тех, что скрывают обычно захоронения князей и знатных воинов. Согласно местному преданию, этот курган в давние времена был излюбленным местом эльфов: здесь они собирали свои пиры, во время которых пускали по кругу серебряную чашу с колдовским напитком.

Эта волшебная чаша долгое время хранилась в церкви Кёрк Малев, где оказалась она следующим образом.

Однажды ночью — это было во времена не столь уж отдаленные — некий путник проходил этими местами, и дорога его пролегла мимо кургана. И вот со страхом увидел путник эльфов, собравшихся на вершине. Эльфы тоже заметили его и окликнули; Тот человек не смог привиться эльфийским чарам и подошел к ним, и тогда эльфы предложили ему испить из их чаши. Но путник считал, что достаточно знает об эльфах нехорошего, и взяв чашу, предпочел потихоньку вылить питье на землю.

Ночь прошла, и эльфы исчезли, а вместе с ними — и всё, что было на их пиру. Осталась лишь серебряная чаша, которую тот человек держал в руках.

Так он и встретил рассвет — один, у холма, с волшебной чашей эльфов.

И когда поднялось солнце, отправился он к священнику Кёрк Малев, рассказал ему обо всем, что случилось ночью, и спросил, как поступить с чашей.