В поисках совершенства в мире искусства. Творческий путь отца Софрония - [38]

».

Отец Софроний очень не любил “сентиментальные” цвета и сочетания, считая их слабыми. Здесь должна быть проведена четкая грань между тем, какие цвета и сочетания считать сентиментальными, а какие — светлыми, но серьезными. К сентиментальным можно отнести использование оттенков розового рядом с другими бледными цветами, такими, как светло-голубой, которые являются сочетаниями бледных цветов, лишенных характера. «Утомительно, когда что-то слишком сладко». Отец Софроний использовал очень бледную, пастельную гамму цветов для некоторых настенных росписей. Он смог сделать их серьезными, отчасти благодаря тому, что к некоторым краскам добавил небольшое количество черного цвета, и отчасти благодаря расположению цветов, их сочетанию и соотношению, и, наконец, благодаря тому, что внизу, под росписями, на стенах была сделана более темная деревянная панельная обшивка. Особенно в случае с настенными росписями, отец Софроний хотел, чтобы они были спокойными и гармоничными по цветам и тонам. Ничто не должно быть навязчивым. Даже лики должны привлекать к себе внимание так, чтобы человек смотрел на них без принуждения. Явно пастельные тона были выбраны именно с этой целью, а не для того, чтобы следовать какой-то определенной иконописной традиции, например, русской. Выбор цветовой гаммы был обусловлен также мягким и рассеянным английским светом. Отец Софроний счел невозможным использование насыщенных цветов, поскольку они бы смотрелись резко и грубо. С другой стороны, в стране с ярким солнечным светом, как в Греции, без всяких проблем можно использовать насыщенные и яркие цвета. Поэтому этот особый стиль отца Софрония невозможно переместить в другую страну с другим природным освещением. Каждое произведение искусства создается для определенного места в определенное время.

Отец Софроний был осторожен в отношении чрезмерно сильных эмоций, как в цвете, так и в рисунке. «Утомительно жить в трагедии. Тайна красоты в том, что человек делает». «В Боге нет трагедии».

В иконе традиционно нет источника света. Свет исходит изнутри. Однако отец Софроний пояснял, что если на иконе есть Христос, то свет должен исходить от Него. Особенно это касается иконы Преображения, но это также может относиться и к Тайной Вечери, и к другим сценам. Не должно быть никаких теней, свет скорее несет описательную функцию, например, в случае с одеждами: складкам ткани придается форма, чтобы показать скрытое ими тело. Но, кроме того, может быть изображено само излучение этого света, как показывает, например, освещенная сторона носа или «пробелá» на лице. В тех случаях, когда Христа нет на иконе, но изображена Богородица, свет может исходить от Нее.

Отец Софроний считал, что икона создается под воздействием благодати. «Представьте себе, мы проводим несколько линий и накладываем несколько красок и творим то, что создал Бог». Однако он понимал, что не нужно впадать в крайности: «Нельзя говорить, что ищешь волю Божию в иконе, в практическом смысле: “Какой мне выбрать цвет?” Этот вопрос решает сам человек. Но мы ищем благословения Божия во всем нашем делании, перед началом мы испрашиваем Его благословения». Отец Софроний утверждал, что хорошая работа достигается только большими стараниями, частыми исправлениями и терпением. «Не боги горшки обжигают», — используя эту поговорку, он имел в виду, что мы должны работать, а не ждать чуда.

Вышеизложенное приводит нас к важному аспекту отношения отца Софрония к иконописи. Он говорил, что иконопись — это истинная патрология[174], и что, изображая святых, человек по-настоящему знакомится с ними. «Когда Вы пишете святых, говорите им: “Видишь, я пишу Твою икону. Помяни меня, особенно когда я умру”. И когда Вы умрете, то целый сонм святых придет Вас встретить, все те, кому Вы молились». Если было трудно молиться, он советовал: «Когда Вы пишете лик, молитесь всем сердцем тому, чей образ Вы изображаете. А если не можете, то молитесь другому святому: “Святой Петр, помолись за меня, чтобы я написал святого Иоанна”».

Однажды Пасхальной ночью отец Софроний не пошел на крестный ход и остался в храме, таким образом у него появилось время рассмотреть убранство и подумать. Здесь ему пришла одна мысль. Вскоре после этого он выразил намерение сделать роспись на настенной арке над иконостасом: написать Деисус. Отец Софроний разработал план и сказал, что мы можем начать после Пасхи. Но этого не произошло. Так случалось с некоторыми проектами и замыслами. Может быть, потому что он их заново обдумывал и переосмысливал после первого вдохновения, или же просто потому, что реализовать все было невозможно.

В продолжении темы воплощения замыслов: отец Софроний однажды посоветовал автору этой книги подождать полчаса, прежде чем осуществлять новую идею, которая только что появилась, другими словами, сдержать спонтанное вдохновение, взвесить его, прежде чем воплотить эту идею в жизнь[175].

На иконе Христа, написанной отцом Софронием для восточной стены в церкви Всех Святых, золотой фон занимает довольно обширное пространство. Икона исполнена на листе из прессованных опилок (ДСП) вытянутого поперек, пейзажного формата, что было обусловлено архитектурными особенностями — пропорциями и размерами этой части здания. Остававшимся по сторонам фигуры Спасителя большим участкам чистого золотого фона было придано фактурное разнообразие и, кроме того, они были разбиты отвесными полосами с помещенными в них каллиграфическими надписями вязью. Это было сделано с умыслом: отец Софроний считал, что нельзя оставлять широкую поверхность пустой, необходимо что-то поместить на нее, впрочем, соблюдая умеренность и не допуская перегрузки.