В поисках совершенства в мире искусства. Творческий путь отца Софрония - [39]

Что касается архитектуры, то, проектируя здания, где планировались настенные росписи, отец Софроний советовал стены делать по возможности большого размера и простыми, лишенными архитектурных деталей, которые могли бы помешать созданию стенописи.

Ему не нравилось, когда его копировали, он поощрял доскональное изучение иконописных канонов. Для этих целей он посылал несколько человек из своей общины учиться или брать советы у Л. Успенского. Отец Софроний объяснял это тем, что его собственный путь лежал через обучение в академической традиции, чего невозможно достичь поверхностным копированием. Отец Софроний был невысокого мнения о такого рода копировании, о чем свидетельствует следующая цитата: «Пишите свет на одеждах в византийском стиле, а не так “лениво”, как я», — под этим он подразумевал, что сам он обратился к натуралистическому изображению, не изучив сложной византийской световой системы. А однажды он сделал кому-то замечание за то, что влияние Ренессанса было слишком заметно в написанном им одеянии, и попросил исправить рисунок в византийском стиле. В отношении большой иконы Св. Иоанна Крестителя отец Софроний заметил:

«В изображении Св. Иоанна Крестителя должны быть грозные, византийские линии. Писать его нужно со множеством контрастов света и тени, изборожденным морщинами. Но не забудьте положить в основу всего этого ровный тон: он придаст изображению “цельность”. Для тела следует брать темные цвета и обрисовывать его достаточно условно, чтобы вышла не “плоть”, но воздержание».

В последующие годы отец Софроний просил кого-то из своих помощников начать писать икону согласно данному им эскизу и указаниям, а в конце он заканчивал ее сам, добавлял последние детали и придавал выразительность ликам. Обычно это делалось масляными красками, поскольку он больше всего к ним привык. Икона писалась яичной темперой, как обычно, почти полностью, затем покрывалась традиционной олифой (вареным льняным маслом с сиккативами, ускоряющими высыхание), после чего отец Софроний писал, используя профессиональные художественные масляные краски, растворенные скипидаром с небольшим добавлением олифы в качестве связующего. Он считал, что раз икона покрывается лаком, приготовленным на масляной основе, то последующая правка ее масляными красками, как технологически однородная, вполне оправдана.

Иконопись отца Софрония не может быть отнесена к какому-то определенному стилю или школе. В чем-то он следует «классическому» канону, который может быть сравнен с рублевским. Особенно это касается композиции Тайной Вечери. Как и на иконе Андрея Рублева, у отца Софрония апостолы сидят прямо в одном ряду. Обеим работам присущ минимализм и сосредоточенность на самом главном. Другой памятник, с которым имеют сходство работы отца Софрония, — это церковь Панагии Аракос близ деревни Лагудера на Кипре[176]. Композиции изображений там отличаются благородной простотой и естественностью рисунка. Цвет, оттенки освещения подчиняются силуэтам фигур, что очень напоминает приемы в стенописи самого отца Софрония. Наконец, даже лики обладают выразительным сходством. Отец Софроний не был хорошо знаком с этими росписями. Сходство — это доказательство общей традиции, к которой иконописцы приходят с помощью разных, но не противоречащих друг другу методов.

В своей иконописи отец Софроний отдавал первостепенное значение лику, являющемуся зеркалом души. О средствах художественной выразительности в иконописных работах отца Софрония речь пойдет ниже.

Икона как портрет

Христос, Воскресение, ок. 1980 г. Рисунок, карандаш, калька, 445 × 385 мм

Иконы святых изображают людей, живших на земле и достигших святости. По мере приближения к святости их облик изменялся, но все равно оставался реалистичным. На иконе внешние черты сохраняются, но акцент делается на внутреннем человеке, на духовном портрете. Это достигается с помощью особого стиля, присущего иконописи. В случае с известными святыми уже установлен определенный канон, так что всегда можно узнать св. Петра, св. Андрея, св. Николая и многих других. Еще одна важная деталь — это надпись с именем святого, без которой икона не может называться иконой в строгом смысле. Изображение недавно прославленных святых представляет для иконописцев непростую задачу. Насколько должен быть сохранен внешний облик для узнаваемости святого, но так, чтобы икона не превратилась в фотографию или натуралистический портрет? Тут необходимо преображение действительности, свойственное иконописи, но такое, чтобы образ был узнаваем и без сопровождающей его надписи. Отец Софроний столкнулся с этой задачей в случае со своим духовным наставником, старцем Силуаном, который был канонизирован в 1988 году. Леонид Успенский написал его первую икону еще в 1950-х годах. В конце 1970-х настала очередь отца Софрония написать на одной из стен трапезной своего старца, который в то время еще не был канонизирован. Композиция первой иконы была сохранена, и по серьезном размышлении отец Софроний решил усовершенствовать иконографический портрет, сделанный Успенским, добавив две темные полосы на бороде, которая была отличительной чертой святого, а также вертикальную линию на лбу слева от переносицы. Другая сложность заключалась в том, что когда св. Силуан был жив, выражение его лица постоянно менялось, как рассказывал отец Софроний