В поисках Радуги, или Мистерии Грааля. Том 2 - [8]
Тишина взорвалась от телефонного звонка. Виолетта, не отрывая глаз от книги, нащупала на тумбочке трубку и обреченно вздохнув, ответила:
- Алло.… Слушаю Вас.
Вместо голоса, из трубки послышались треск и шипение. Несколько минут она пыталась услышать хоть что-то вразумительное, но, так и не дождавшись внятного ответа, недоуменно пожала плечами и бросила ее обратно на базу.
- Видно ошиблись номером,- решила она и снова вернулась к чтению.
Почти сразу телефон зазвонил вновь.
– Нет,- решила Виолетта, - я больше не буду отвлекаться на телефонные звонки, - поворачиваясь спиной к настойчиво звенящему телефону. – Пусть думают, что меня нет дома. Могу же я, в конце концов, выйти в магазин? И вообще, я сегодня ни с кем не хочу говорить! – возмутилась она воображаемому собеседнику и опять углубилась в детективный сюжет книги. Но телефон настойчиво выводил трели, видимо неизвестный абонент был нетерпелив и явно не хотел ждать следующего раза, когда у неё будет настроение поговорить.
Стараясь не обращать на это внимания, Виолетта пыталась вникнуть в текст, но непрекращающиеся трели телефона, в конце концов, вывели ее из равновесия, строчки расплывались перед глазами, и она уже потеряла нить повествования. Разозлившись, она снова схватила трубку и прокричала:
- Дадите вы мне побыть в одиночестве и тишине?! Могу я спокойно отдохнуть?!
Задыхаясь от крика, Виолетта неожиданно поняла, что в телефоне кроме того же треска и шума ничего не слышно и обескуражено замолчала. Она сидела, подобрав под себя ноги, и слушала шорохи, пока сквозь треск не услышала странные слова:
- Запомни… Код потустороннего мира –2, код вашего мира – 5. Повтори…
Виолетта, загипнотизированная голосом звонившего, повторила, как ей приказали и абонент отключился.
Она осталась сидеть, уставившись глазами в одну точку, слушая короткие гудки на другом конце провода, не в состоянии пошевелить ни рукой, ни ногой, словно в один момент окаменела или превратилась в ледышку на сорокаградусном морозе. В голове, словно гулкие удары молотка билась единственная мысль:
- Что делать?! Опять этот равнодушный и металлический голос, нечеловеческий и поднимающий из глубин ее существа волну предвечного страха! Ее затрясло, холодный пот струйкой потек вниз по позвоночнику.- А, я, дура набитая, думала, что все это в прошлом! – Впадала она в отчаяние, укоряя себя за легковерность, - Мне до сих пор хватило последнего эксперимента! – продолжала она, вспоминая свое похищение. - Несколько месяцев после этого события я с дрожью в сердце вскакиваю среди ночи от ужаса!
Когда дрожь в теле прошла, она слезла с дивана, отложив в сторону книгу. Теперь ни о каком отдыхе и тем более о чтении Виолетта не думала. Нервы ее были натянуты струной. Сказать, что она была расстроена – значит, ничего не сказать! Она была до предела взвинчена от страха перед неизвестностью! Все же одно обстоятельство ее утешало – на этот раз ее предупредили, а стало быть, дали время собраться с мыслями и морально подготовиться.
В отчаянии, Виолетта не заметила, как село солнце и за окнами потемнело. Утихли звуки города, а когда дети, гуляющие под окнами, разошлись по домам, ей стало совсем жутко. Она чувствовала бескрайнее одиночество и если всегда ему радовалась, то сейчас готова была забиться от него подальше в темный угол, спрятавшись с головой под одеяло.
Глава 11 (продолжение) - Снова дома
Сейчас в полнолуние во мраке сада сам домик был виден, как на ладони. Только свернув за угол дома, Хээлим поняла, что оказалась одна в объятиях ночи. Она резко остановилась у границы света. На лужайке перед низким деревянным крыльцом дома зияла черным провалом темнота.
- Дикий виноград!- обрадовалась она и привычно протянула к нему руку. Под пальцами скользнула тугая спелая гроздь, и бархатистая ягода тут же упала в ее раскрытую ладонь. Она поднесла невесомую виноградину к лицу, чтобы, закрыв глаза с блаженством вдохнуть ее винный запах, потом бережно слизала с ладони, почувствовав во рту кислый до оскомины вкус сока, вобравший в себя все сокровища солнечного лета. Ей не нужен был свет, чтобы увидеть крошечные бордовые до черноты гроздья, свисающие со старой лозы, как и виноградины, припорошенные мучнистой росой наполненные пряным пунцовым соком.
Ночью, через вьющийся над головой дикий виноград кое-где пробивалось лишь тусклое свечение, усиливая темноту вокруг дома, и казалось, что околдованные Луной виноградные листья вытянулись, заострились и, не выдержав восторга, бросились на землю опаленные восторженной песнью звезд.
В самом домике было пугающе тихо, но, не смотря на глубокую ночь, деревянные ставни окон, обычно закрывающиеся с вечерней зарей до следующего утра были распахнуты, как и железная калитка. Этой ночью она тоже была не закрыта.
Хээлим скользнула к крыльцу, на цыпочках, еле касаясь ступенек, взлетела по нему и замерла, все еще не осмеливаясь шагнуть в темноту дома. Она всматривалась в безмолвную черноту, изучала её, прислушиваясь к своему сердцу.
