В поисках Нигера - [60]

Сначала полковник подозревал, что паша Юсуф что-то от него утаивает, и пытался «выжать» из паши какие-нибудь сведения, хотя тот, особенно первое время, знал ничуть не больше его самого. Но когда 2 мая 1827 года в одной из парижских газет появилась корреспонденция о гибели Лэнга, автор которой ссылался на своих информаторов в Триполи, разъяренный Уоррингтон решил, что майора убили по наущению французского консула, а Юсуф находится с ним в сговоре. Полковник особенно опасался, что бумаги Лэнга похищены и находятся в распоряжении французов, которые, разумеется, не преминут воспользоваться этими документами в ущерб британским интересам. Хотя французы гибели Лэнга были непричастны, учитывая всю остроту англо-французского соперничества в изучении Западной Африки, подозрительность Уоррингтона, пожалуй, можно как-то объяснить.

Созданную Уоррингтоном легенду о похищении французами бумаг Лэнга с готовностью подхватили ультрапатриоты в английской прессе. Об этом писали как о чем-то совершенно бесспорном, обвиняя консула Руссо во всех смертных грехах, — история довольно обычная, когда дело касается таких хрупких вещей, как национальный престиж и приоритет в открытии. Раздражение прессы усиливалось еще и тем, что экспедиция Лэнга — «миссия в Томбукту» — оказалась, несмотря на свой трагический конец и на то, что Лэнг действительно первым из европейцев нового времени дошел до Томбукту, довольно бесплодной в научном отношении. Отчасти это произошло, конечно, из-за гибели дневников путешественника, но, рассуждая объективно, трудно не прийти к выводу, что первая его экспедиция в Сьерра-Леоне принесла куда больше пользы для решения проблемы Нигера. И отсюда легко понять тот подлинный пароксизм бешенства, который охватил часть британской прессы в конце 1828 года, когда распространилась новость, что какой-то никому не известный француз Рене Кайе не только побывал в Томбукту, но и пересек всю Западную Африку с юга на север — от Фритауна до Танжера — и теперь собирается опубликовать свои дневники, где собраны его впечатления о путешествии, длившемся полтора года.

КЛАППЕРТОН — ВТОРОЕ ПУТЕШЕСТВИЕ (1825–1827)

Как только путевые заметки «миссии в Борну» были опубликованы, немедленно вспыхнула с новой силой дискуссия вокруг все еще не разрешенной «проблемы Нигера». Клаппертон, а в какой-то степени и Денэм оказались в состоянии прямого конфликта с Барроу и «Quarterly Review». Этот журнал объявил предположение Денэма, что Чад не имеет стока, «недопустимым» и полностью отверг идею Клаппертона о впадении реки в Бенинский залив. Зато другой журнал, «Blackwood’s Edinburgh Magazine», обвинил в свою очередь «Quarterly Review» в «упрямом стремлении во что бы то ни стало сделать Нигер и Нил одной и той же рекой». Как он утверждал, открытия «миссии в Борну» доказывало, что Нигер может впадать лишь в Атлантический оке ан. Споры не прекращались, и разрешить их можно было, только отправив другую экспедицию на Нижний Нигер.

По прибытии в Англию Клаппертон доложил лорду Батерсту о переговорах с султаном Сокото. Министр тут же осведомился, не намерен ли новоиспеченный капитан флота возглавить другую экспедицию в Африку. Клаппертон согласился не раздумывая: желание немедленно вернуться на Нигер и во что бы то ни стало самому добиться окончательного ответа на вопрос: куда впадает Нигер? — было слишком сильно. И как раз здесь он, так сказать, заочно столкнулся с Лэнгом, отправлявшимся во вторую экспедицию в Западную Африку. Еще возвращаясь из первого путешествия, Клаппертон, будучи в Триполи, наотрез отказал Уоррингтону, настаивавшему, по указанию министра, чтобы он «изложил на бумаге все наиболее важные сведения, которыми он располагал и которые могли помочь исследованиям капитана Лэнга»; приезда этого путешественника тогда со дня на день ожидали в Триполи.

Но и в Лондоне в министерстве колоний от Клаппертона сразу же потребовали подготовить подробную справку для Лэнга. Чиновникам лорда Батерста нельзя было отказать в логике: капитан только что побывал в Сокото и, таким образом, находился ближе, чем кто-либо другой, к районам предстоящего следования Лэнга. Клаппертон продолжал упорствовать. Тогда в министерстве дали ему понять, что Батерст не намерен мириться с таким эгоистичным поведением. Однако Хью не без оснований считал Лэнга конкурентом, неожиданное вмешательство которого грозило лишить его самого славы открытия Нигера: он был теперь уверен, что река впадает в Бенинский залив.

Сдавшись, Клаппертон написал Лэнгу письмо, содержавшее полезные, но для данного случая довольно общие сведения, без учета того, что соперник сам имел достаточный опыт путешествий по Африке. Письмо было немедленно переправлено Лэнгу, который уже выехал из Триполи и находился в Бени Улиде. Тот, зная об отказе Клаппертона консулу, отнесся к сведениям, содержавшимся в письме, весьма скептически. Тем не менее надо отдать должное Клаппертону, который после перечисления довольно общих истин о том, как должен себя вести человек, путешествующий по странам Африки, прямо советовал: «Если Лэнг, дойдя до Томбукту, сможет затем спуститься вниз по Нигеру до Яури или Нупе, то на тот случай ему следует запастись рекомендательным письмом к Мухаммеду Белло, фульбскому султану, который окажет путешественнику необходимую помощь и содействие для продолжения пути».