В поисках Нигера - [62]

Несмотря на уменьшение состава экспедиции на две трети (о гибели Пирса и Моррисона мы уже знаем), Клаппертон вынашивал обширный план исследований. Он намеревался отправиться вначале в Сокото и Томбукту, затем пересечь страны хауса и дойти до Борну и Адамауа. Однако экспедиция, теперь уже в составе лишь капитана и Лэндера, смогла достичь только Сокото.

Султан Белло обещал Клаппертону прислать в Виду своих людей, которые должны были встретить путешественника и проводить его в Сокото. Но когда экспедиция прибыла на побережье между Аккрой и Лагосом, то оказалось, что там ее никто не ждет. Более того, местные жители даже не слышали о таких пунктах, как Фунда и Рака, о которых упоминал султан в разговоре с Клаппертоном зимой 1825 года.

Капитан, однако, не был этим обескуражен. Он решил самостоятельно проложить путь от побережья в «империю» фульбе. После долгих дебатов остановились на дороге через страны йоруба. Сам правитель Бадагри — Адули вызвался сопровождать путешественников по контролируемой им территории. Он двинулся с воен ним эскортом, на нескольких каноэ, вооруженных фальконетами[58]. Вскоре болезни, подхваченные в болотистых районах побережья, начали одолевать путешественников. Здоровье Клаппертона и Лэндера находилось в угрожающем состоянии. Сопровождавший экспедицию по странам йоруба британский торговец Хаутон[59] взялся переправить путешественников кратчайшим путем через юры к Катунге, столице «империи» Ойо.

Это было довольно рискованным предприятием. Обширное государство, созданное йоруба[60] в глубинных районах правобережья Нигера, было почти незнакомо европейцам. Кроме того, правители и торговцы прибрежных городов-государств, занимавшиеся посреднической торговлей, строго следили за тем, чтобы их монополия не была нарушена. Они чинили всевозможные препятствия европейцам, пытавшимся проникнуть на рынки в глубинных областях бассейна Нижнего Нигера.

Клаппертон и Лэндер почувствовали это уже в Джаннахе, в нескольких милях от Бадагри. Путешественники встретили там весьма холодный прием со стороны «губернатора» города: около часа им пришлось дожидаться аудиенции, затем африканец, едва ответив на приветствие, заявил, что если «англичане хотят сказать что-либо королю Ойо, то они должны передать это сообщение через него». Как впоследствии узнали путешественники, накануне их приезда в город туда прибыли посланцы от торговых посредников Лагоса с известием, что англичане «несут королю Яррибы войну и, возможно, собираются его убить».

Клаппертон постарался, как только мог, заверить вождя, что в намерение экспедиции входит лишь передать знаки уважения короля Англии, и просил разрешения проследовать с этой целью к правителю Ойо. И «губернатор» тотчас же успокоился.

«Поразительна доверчивость йоруба», — записывает в связи с этим капитан в дневнике. Не раз можно встретить в его путевых заметках упоминания о радушии, добросердечности и честности йоруба. Местные жители «все чрезвычайно вежливы, никогда не упускают случая приветствовать нас или уступить нам дорогу, — записывает Хью 10 декабря на пути из Дагму в Акалау. — Одни женщина, которой я знаками объяснил, что хочу пить, очень расстроилась из-за того, что у нее нет с собой во ды, но тотчас нашлась, предложив нам бананов и каких-то других фруктов». Добры йоруба не только к чужестранцам, но и друг к другу, к «своим женам, детям» Что касается честности африканцев, то Клаппертон, находясь в самом сердце страны йоруба, пишет следующее: «Я не могу не засвидетельствовать необычный и, возможно, беспрецедентный факт. В течение восьми дней мы проделали путь в шестьдесят миль с многочисленным и тяжелым багажом. Десять раз меняли носильщиков. И при этом не потеряли ни одной вещи (личной или общей) стоимостью хотя бы в один шиллинг».

Обстановка в «империи» Ойо способствовала тому, что, несмотря на интриги торговых посредников, Клаппертон и Лэндер в общем-то довольно спокойно прошли через территории, населенные йоруба. Жители повсюду оказывали им гостеприимство: охотно предоставляли ночлег, пищу, давали проводников.

В полдень 23 января 1826 года путешественники через северные ворота вступили в Старый Ойо, или Ка-тунгу, столицу «империи». Время ее основания точно неизвестно: предполагают, что она возникла в XIV столетии. В XVIII веке это было одно из самых могущественных государств лесного пояса Верхней Гвинеи. Многочисленная армия Ойо, состоявшая в основном из конницы, как сообщали европейские купцы, наводила ужас на все соседние народы. Границы государства простирались от Нигера на севере и северо-востоке до современной Ганы на западе. В то время когда Клаппертон посетил империю, ее территория уже значительно сократилась: с запада йоруба теснила Дагомея, с севера — фульбе, с юга, с побережья, — города-государства иджебу, достигшие расцвета под влиянием торговли с европейцами и закрывшие «империи» выход к морю.

К началу XIX века государство Ойо приходит в упадок. Его правитель — алафин (этот титул на языке поруба имеет несколько значений, основное — «господин мира и жизни») все более оказывается не в состоянии подавить многочисленные внутренние выступления и защитить народ от внешних врагов. И все же Клаппертон отмечает, что в городах йоруба, через которые он проходил, «виден относительный порядок; осуществляется регулярное управление и во всей стране соблюдается определенная степень административного подчинения, что трудно было предположить встретить у народов, до этого считавшихся варварскими». Форму правления путешественник определяет как «деспотию». Во главе государства стоит верховный правитель — алафин. Значительное влияние в тот период приобретают царские наместники