В поисках любви. Беседы о браке и семейной жизни - [63]

Конечно, такие важнейшие вещи, как выбор профессии, выбор спутника жизни, выбор места жительства, рождение детей, серьезные болезни, из которых потом, даст Бог, выкарабкивается человек, — это все требует внимательного подхода. Тут надо ставить вопрос, как готовиться к серьезным решениям и как не ошибаться при выборе. А оглядываясь назад… У меня очень много ошибок, но Ты, Господи, хранил меня каждую секунду, спасибо Тебе.

Есть ли у Бога замысел о каждом из нас, или человеку необходимо делать самому выбор жизненного пути? И если есть особый Божий замысел о каждом из нас, то как его узнать?

Конечно, замысел есть.

А как выбрать жизненный путь в плане профессионального самоопределения? Есть такие светские методики, разработанные еще в советское время, с помощью которых определяются твои профессиональные интересы. Если человека, например, тянет к природе, то, очевидно, ему нужно быть садовником или егерем. Если его тянет к железякам, то, очевидно, ему нужно идти на станцию техобслуживания или на завод инженером. Если его тянет к людям, то, наверное, ему надо быть педагогом или экскурсоводом. А может быть, его тянет, например, к книжкам, тогда ему надо быть библиотекарем или ученым. Человеку нужно проверить себя методом тыка, к чему тянется его душа, к какому жизненному пути больше он склоняется.

Конечно, вы должны проверить себя, должны узнать себя. Очень плохо, когда человек до старости найти себя не может, когда он живет словно бы чужой жизнью. Поэтому нужно в молодые годы попробовать себя в разных амплуа. Зачем, например, нужно детям ходить в спортивные секции и разные кружки: художественные, музыкальные? Не для того, чтобы быть музыкантом или спортсменом, но для того, чтобы испробовать себя: что тебе нравится больше, где твои таланты раскроются?

Так что ищите себя, юность дается именно для этого.

Можно ли женщине получать богословское образование?

Можно. Почему нет? Есть очень умные женщины. Хотя, конечно, богословие — это совершенно не женское занятие. Оно требует мужского ума. Но если у вас талант есть к этому и вас тянет — пожалуйста, занимайтесь.

Во сколько лет женщине можно думать о монастырской жизни? И стоит ли о ней думать, если ей 30–35, вышла замуж, но детей нет?

О монастырской жизни невозможно посоветовать — думать или не думать. Выбирая монашество, нужно иметь такое непреодолимое желание к этому, чтобы все препятствия казались смехотворными. Если такой жажды облечься в черное, спогребстись Христу и умереть для мира у вас нет, оставьте мысли о монастыре! Это вам категорически запрещено.

Когда люди идут в монастырь от беды, с рассуждением, что жизнь не сложилась, замуж не взяли, деток нету, ничего хорошего из их монашества не получается. Монашество — это огонь. В этом огне вы будете томиться, пока не обуглитесь и не сгорите.

Самое красивое на земле — это монашество. Самое умное, самое сильное. Но человек, который не готов к монашеству, не имеет права подходить к этой святыне.

Теперь о возрасте… Что такое 35 лет? Вы думаете, что жизнь закончилась в эти годы? Напрасно! Жизнь начнется еще не раз и не два — и в 40 лет, и в 45, а может быть, и в 50. Может быть, Бог приберег вам сладкое счастье на более зрелые годы. Кто знает!

Если девушка или юноша не собирается выбирать монашеский путь, а молится и надеется вступить в брак, стоит ли искать духовного руководства у монашествующих? Или лучше и полезнее у белого священства?

Конечно, лучше бы у белого духовенства, да еще и возрастом постарше. Потому что исповедоваться и брать советы лучше у дедушки. Добрый дедушка с седой бородой, с умными глазами, с лучиками морщинок возле глаз, проживший в три, четыре, пять раз больше, чем ты, слышавший и видевший на этой земле все, что можно слышать и видеть, ничему уже не удивляющийся, жалеющий тебя и любящий, умеющий молиться, — это лучший человек, которому можно исповедаться. Причем сам семейный, то есть он дедушка не только по возрасту, но и по жизни. Но таких почти что нет. Белые священники — это дезертиры в большинстве своем. Они дезертируют от духовного окормления своей паствы, и людям приходится идти в монастыри и у монашествующих окормляться. Особенно те, которые ревностно хотят жить. Они тянутся к монахам, но это бывает опасно.

Мирянин, окормляющийся у монаха, — это некая двусмысленность. По крайней мере, возможность двусмысленности. На каждом шагу. Если монах молодой, например, то ему вообще не надо знать все то, что вы ему рассказываете. Вы ему просто мешаете жить. Духовничество — это сострадание, сопереживание: нужно вобрать в себя этого человека, почувствовать его боль, его нужду. Монаху категорически противопоказано вникать в нужду незамужней женщины и вбирать в себя, носиться с ее богатым духовным миром. Категорически противопоказано! А если их, этих женщин, 28 или 145 и все они ему свой богатый духовный мир выворачивают наизнанку, то они просто убивают монаха, они превращают его из монаха в черную головешку. Если монах святой, вопросы сняты: там, где святость, все снимается. Но святость достигается долго; может быть, разве что к возрасту дедушки быстрее.