В поисках любви. Беседы о браке и семейной жизни - [27]

У меня есть друг — одноклассник по школе. Ему 50 лет. У него распался последний брак, потому что он играл в «танчики». Он не мог с этим никак справиться. На пик этой игры пришелся и чемпионат мира по футболу, и жена этого не выдержала. Он как пьяница. Его нет дома, он там. Если взрослый, сильный человек не может этому сопротивляться, то как этому будет сопротивляться ребенок? Несмотря на все его крики и прочее, нужно отобрать у него эту возможность или свести ее к минимуму. Борьба за чистоту души ребенка — необходимое условие воспитания счастливого человека. Он сам многим из этих соблазнов противостоять не может. Если родитель слагает с себя эту обязанность, то ребенку, конечно же, очень плохо, и он несчастлив. Эти вещи разрушают свойства его души, разрушают прежде всего его волю.

Я никогда не курил, но очень многие сталкивались с этой проблемой. Когда я был ребенком, думал: почему взрослые этому так сопротивляются, что же в этом такого? Вся наша аскетика состоит из большого количества малых дел. Каждый день мы тренируем свою волю для победы над своими страстями и грехами. Хоть чуть-чуть победить зло в себе. Например, не принять грязный помысел, не накричать в ответ на то, что тебе наступили на ногу, помыть посуду, когда не хочется, вернуть себя к молитве или чтению, несмотря на то что хочется лечь на диван и взять пульт от телевизора.

А курение — это обратное. Получается, что если я начал курить, то каждый день 20 или 30 раз тренирую свою волю на поражение. Именно поэтому чаще всего бывает, что если подросток закурил, то, скорее всего, все остальные грехи тоже будут его. Он попробует спиртное; сейчас совершенно доступны наркотические средства; скорее всего, будет блуд; будет плохо с учебой. А все оттого, что вместе с курением поражается воля ребенка. А где был я как родитель, когда все это начиналось? Почему я его не ограничивал? Понятно, что второе условие для счастья ребенка — это сильная и разумная власть родителей.

Учимся любви как служению

Предлагаю немножко глубже задуматься о том, что такое счастье.

Счастье, в общем-то, светский, не принципиально христианский термин. Для нас есть более глубокое слово — блаженство. Это счастье, которое предполагает правильно выстроенные и реализованные взаимоотношения с Господом. У нас есть слова Иисуса Христа, которые не вошли в Евангелие, их апостол Павел говорит, встречаясь с эфесскими пресвитерами. Он говорит, что блаженнее давать, нежели принимать (Деян. 20, 35). То есть счастливее отдавать, чем получать. Это принципиальнейшая вещь для нас как христиан. То есть блаженнее (если сузить — счастливее) служить, чем если бы тебе служили. Это главнейший принцип супружеского счастья, который сейчас полностью забыт.

У меня был такой эпизод, когда воцерковленный человек, алтарник нашего храма, женатый, с ребенком, решил, что его семья закончилась. Верующий человек, причащающийся. Мы с ним сели после службы в храме на скамеечку, и я разговаривал с ним часа три. Я спрашивал его, виноват ли он в чем-то, потому что (по его словам) виновата была во всем жена. Потом мне это все надоело, и я спросил, хотел ли он, когда женился, сделать ее счастливой. Реакция была такая: он на меня посмотрел удивленно и сказал: «Интересная мысль, отец Федор, я об этом и не думал».

Понимаете, человеку четвертый десяток, уже появились седые волосы, а он по-прежнему думает, что является центром мира. Самый верный путь к семейному несчастью — это когда человек, который женится или выходит замуж, думает, что он в середине орбиты, а на эту орбиту должен стать кто-то другой и крутиться определенным образом вокруг него. А как же служение своей второй половине? А как же жертвенная любовь? Это обязательно должны знать дети! Если ребенок не научается любви как служению, он, во-первых, упускает главное в христианстве, так как мы знаем, что Сын Божий, как говорит Христос, пришел, не чтобы ему служили, а чтобы послужить и отдать душу для спасения многих (см. Мф. 20, 28). Во-вторых, он обрекает себя на невозможность стать блаженным (если сузить, то счастливым). Поэтому каждый ребенок должен трудиться духовно, душевно и телесно. Он должен понимать, что если уставшая мать легла спать, то он не может кричать. Не должны выполняться все капризы. Есть, на мой взгляд, три вещи, за которые ребенка обязательно надо наказывать: это хамство, сознательная ложь и злорадство. За разбитые чашки и тарелки нет необходимости наказывать. А вот грехи, которые начали в нем прорастать, нужно пресекать, выпалывать, как мы на огороде выпалываем сорняки. Если он не учится служить, себя ограничивать, если он не пытается смиряться ради другого человека, то потом ему будет очень сложно в жизни. Именно поэтому легче научиться смиряться ребенку из многодетной семьи, где хотя бы двое или трое, а лучше и больше. Почему? Потому что понятно, что вот он младший, такой пуп земли, и вдруг появился кто-то, из-за которого ему говорят: «Замолчи, нельзя будить маленького, потерпи, поделись». Это все практические занятия по христианскому отношению к миру.

Хочу сделать маленькую сноску. Появляется малыш, а предыдущий ребенок надевает на себя его памперсы, заворачивается в его пеленки, просится на ручки, требует соску, капризничает, делает все что угодно, лишь бы к нему вернулось внимание. Наказывать бесполезно. Его надо взять на колени и просто затискать, зацеловать, и все проблемы пройдут. То есть он ищет разными способами ответа на вопрос, так ли он любим, как прежде. А сама ситуация вынуждает его служить. Это обязательно должно выражаться в каком-то делании по дому. Ребенку нужно давать, помимо уборки собственной кровати, стола, на котором разложены его учебники, обуви, которую он ставит на место, какие-то домашние обязанности. У него должна быть некоторая часть общего семейного послушания по наведению порядка.