В поисках Эльдорадо - [86]

Штурман разделил свой отряд на две партии. Одна пошла на каяках с грузом вдоль берега, вторая налегке по леднику на лыжах. На ночлег собирались на суше в укромных бухточках. За день проходили до 35 километров.

Однажды береговая партия не появилась в лагере. Матросы пришли только через день и принесли плохую новость: отнялись ноги у их товарища Архиреева, несколько часов назад он умер.

Смерть матроса плохо подействовала на его спутников. Они просили Альбанова не спешить, отыскать в скалах пещеру и хорошо отдохнуть несколько дней. Но Альбанов не мог позволить такую роскошь, как отдых. Для этого нет достаточного количества продовольствия. Пока море свободно ото льда, надо спешить к мысу Флора.

У мыса Гранта, южной оконечности Земли Александры, дул холодный шквалистый ветер. На каяках поставили паруса. Брызги окатывали сидящих в лодках моряков. Они промокли и дрожали от холода. Вечером пошел снег. Мгла накрыла суровое море. Альбанов пристал к берегу. Развели костер, начали сушиться.

Береговой отряд опять запаздывал. Когда распогодилось, штурман с Луняевым пошли его искать, но безрезультатно. Альбанов не мог ждать бесконечно. Его спутники Нильсен и Шпаковский были больны, необходимо как можно быстрее добраться до мыса Флора. Альбанов предположил, что матросы береговой партии самовольно решили расположиться на отдых где-нибудь в укромном местечке.

На двух каяках с четырьмя матросами штурман устремился к острову Белль. От него до мыса Флора – рукой подать. Ветер стих. Гребли десять часов без остановки. Измученные, продрогшие и мокрые, моряки причалили к льдине, отдохнули на ней несколько часов и вновь отправились в путь. Нильсен уже не мог грести. У него отнялся язык, в ответ на расспросы он только мычал.

На острове Белль Нильсен умер. Над телом товарища молча возвели холм из булыжников. Смерть Нильсена не стала для его спутников чем-то чрезвычайным или необычным – смерть стояла за спиной каждого из них.

Осталось преодолеть последнее препятствие – пролив Миэрса, разделяющий острова Белль и Нордбрук, около десяти миль. Поплыли при тихой и солнечной погоде. Когда каяки были уже на середине пролива, поднялся сильный ветер, задуло как из аэродинамической трубы. Одновременно начался отлив, лодки понесло в открытое море. В тумане между плавучими льдами Альбанов потерял из виду второй каяк. Штурман решил пристать к айсбергу и переждать, пока уляжется ветер.

На вершине ледяной горы оставшиеся вдвоем Альбанов с матросом Конрадом воткнули флагшток для ориентира потерявшимся матросам, а затем улеглись на ночлег. Проснулись от ужасного треска. Айсберг накренился, и люди полетели в ледяную воду. Следом за ними упало снаряжение и каяк. Барахтаясь в воде, моряки нащупали под ногами подводную часть айсберга, наспех покидали в лодку все, что успели поймать, забрались в каяк сами, отжали одежду и принялись изо всех сил грести к ближайшему острову Белль. Через шесть часов, вконец окоченевшие, они высадились на берег. Пытаясь согреться, начали бегать как сумасшедшие. Разломали нарты и развели костер. Живительное тепло возвращало к жизни.

На остров Нордбрук благополучно переправились на следующий день, 9 июля. Вероятно, Колумб волновался меньше русских моряков, когда высаживался на берега Америки. Сохранилась ли база Джексона?

С трудом переставляя ноги, Альбанов и Конрад из последних сил тащились вдоль берега. На утесах гнездились птицы, со скал струились водопады. За очередным поворотом показался настоящий бревенчатый дом. Потом еще одна постройка. У глубокого оврага лежал промысловый бот. Это была база Джексона!

На пути к цели Альбанов и его спутник преодолели в тяжелейших условиях более 3000 километров!

Когда моряки немного отдохнули и осмотрелись, они обнаружили продовольственный склад. В ящиках лежали сухари, галеты, шоколад, яичный порошок, консервированное мясо – баранина, свинина и крольчатина, масло и колбасы в запаянных банках, копченая селедка, чай, сахар, сушеные фрукты и картофель, прессованная зелень… Нашлись аптечка с лекарствами, ружья и патроны, компас, секстант, хронометр, домашняя утварь, большой запас дров… До чего предусмотрительный народ эти англичане!

«Святой мученик Фока»

Альбанов заболел, метался в горячке. Купание в проливе и нервное напряжение не прошли для него даром. Конрад приводил в порядок базу, готовился к зимовке.

20 июля 1914 года выздоравливающий штурман вышел из дома подышать свежим воздухом, бросил взгляд в сторону моря и замер как статуя. Сквозь туман явственно проступал корпус судна. Между мачтами вился дымок из трубы. Когда к Альбанову вернулся дар речи, он истошно закричал: «Корабль! Корабль идет!». На вопль выскочил Конрад, внимательно всматриваясь в лицо товарища: не сошел ли он с ума? Альбанов забрался на крышу дома и стал палить из ружья. Но было видно, что корабль и так намеревается пристать к мысу Флора.

Штурман побежал к каяку и поплыл навстречу кораблю. Его заметили с борта, замахали шапками, спустили шторм-трап.

Это был «Святой мученик Фока», барк капитана Седова, возвращавшийся в Мурманск из экспедиции к Северному полюсу. Сам Седов погиб во время похода, судном командовал штурман Сахаров. «Святой Фока» завернул на мыс Флора, чтобы разобрать часть построек базы Джексона на топливо.