В плену Времени - [19]
— Ну, ну, милая Габриэль, не надо так переживать, — он сочувственно ответил мне. — Вы помните свою фамилию?
— Нет, — что я могла ответить, если я ее и не знала и не могла знать.
— Кто эта женщина, вы знаете? — продолжал вкрадчивый допрос доктор, указывая кивком головы на сидящую напротив нас мадам Элен.
— Нет. Но она называет меня своей дочерью, — растерянно отозвалась я, прикидывая в уме, может ли человек с амнезией знать, что тогда в этом случае она является матерью. Взвесив в уме все за и против, я благоразумно промолчала.
Все мои раздумья доктор принял за тщетные попытки вспомнить что-либо о своем прошлом. Он нахмурился.
— Как зовут вашу маменьку? Вашего папеньку? А сестрицу?
"Твою мать, может тебе еще секретный пин-код от кредитной карты вспомнить и назвать? Вот же прицепился ко мне" — выругалась я про себя, до глубины души возмущенная настойчивостью врача.
— Габриэль, вы помните, в каком городе родились и выросли?
— Нет, доктор, я ничего не помню вообще! — я позволила отчаянию охватить мой голос и одинокой слезе скатиться по щеке.
Судя по жалости, показавшейся в глубине темных глаз Михайла Иваныча, мой маленький спектакль удался на славу. Слезы мне удалось выжать безо всяких усилий, лишь только напомнив самой себе, что будет со мной, если я не найду часы времени и не попаду домой.
— О! Не мучьте меня, доктор, — прибавила я, всхлипывая и утирая тыльной стороной ладони соленую капли, текущие по моим щекам.
Слезы возымели свое действие, доктор, как и все мужчины до жути боялся женских слез и совершенно не знал, что делать в данной ситуации. Ну, по крайней мере, я на это надеялась, что мужчины во все века были и остаются все теми же мужчинами. Но тут был особый случай — психиатр. Он знал, что делать. Михайло Иваныч порылся в своем чемоданчике, стоящем в его ногах. И как я его сразу не заметила? Деловито достал из его недр пузырек с какими-то каплями и велел дворецкому принести стакан воды. Иван кивнул и безмолвно исчез. Зато прекратились расспросы. В моей душе нарастала паника при виде лекарства, и я прикидывала в уме, как избежать приема капель.
— Все, все! Успокойтесь, пожалуйста, Габриэль. Все будет хорошо, вот увидите, все образуется, и вы все-все вспомните, — мужчина говорил ласковым тоном, как с ребенком, и ободряюще похлопал по руке.
— Видите, доктор Птицын, она решительно ничего не помнит, — отозвалась несчастная мадам Элен, ее полные изящные губы дрожали, выдавая ее нервное состояние.
До этого она, молча сидела на своем месте, и блестящими от волнения глазами следила за происходящим.
— Это ничего, должно пройти, просто память будет постепенно восстанавливаться. И запомните, мадам Элен — никаких волнений и нервных потрясений. У вас, кажется, есть имение на южном берегу Крыма? — деловитым тоном отозвался Михайло Иваныч.
Мадам Элен тихонько всхлипнула и кивнула, утирая кружевным платочком слезы.
— Да, небольшой домик есть, — сквозь слезы проговорила она. — Недалеко от дворца самого графа Воронцова.
— Вот и отлично, поезжайте туда с дочерьми, а супругу своему отпишитесь в Киев, и он в августе присоединится к вам.
В моей душе всколыхнулась волна радости. Я просто обожала Крым, и наша неразлучная троица каждое лето ездила отдыхать как минимум на две недели с палатками и прочим снаряжением. Сначала мы ездили с родителями, а когда нам стукнуло по восемнадцать, то и сами. Перед глазами уже поплыли виды гор, Воронцовского дворца в Алупке, галечные пляжи побережья, шум прибоя и соленый запах Черного моря. Сердце колотилось от волнения, при мысли, что я снова увижу этим места, уже ставшие мне родными. Я даже на миг забыла, что застряла в девятнадцатом веке и, возможно, надолго. Моя радость поутихла, в тот момент, когда в комнату вернулся Иван. В руках он нес поднос, на котором стоял изящный бокал из чистейшего горного хрусталя, наполненный водой. Он аккуратно поставил его на столик и вернулся на свой пост возле дверей. В комнате моментально распространился запах валерианы — это доктор капал в воду свои капли.
— Пейте, — коротко сказал он, протягивая мне бокал.
Я отрицательно мотнула головой, памятуя о том, что зареклась не пить тут никаких лекарств.
"Переиграла… И зачем мне вздумалось из себя истеричку корчить. Что тут скажешь…" — пронеслась в голове досадная мысль.
Я прикусила нижнюю губу и мотнула отрицательно головой. Мой взгляд остановился на мадам Элен и ее бледное, без единой кровинки, издерганное лицо настолько поразило меня, что я безо всяких колебаний взяла из рук доктора бокал и, протягивая ей успокоительное, нежным голосом сказала:
— Маменька, прошу вас не надо так нервничать. Вот выпейте. Все будет хорошо! Вот увидите…
На лице доктора отразилось удивление, но он ничего не сказал, когда мадам Элен послушно взяла из моих рук бокал и до дна выпила успокоительное. Я же в который раз за утро выругала саму себя за свою тупость.
— Думаю, что со старшей вашей дочерью я разобрался, теперь пройдемте, я осмотрю вашу младшую, — проговорил бодрым тоном Михайло Иваныч.
Он по-молодецки встал с низкого дивана, поклонился мне со словами:
— Мое почтение, барышня. Всего хорошего. Я вас навещу через пару недель в Крыму, у меня там дача. И как оказалось, мы с вами соседи. А пока отдыхайте. И помните, что вы не должны силиться вспомнить все о прошлом. Память будет восстанавливаться постепенно.
Упасть под колеса машины — смертельно. Оказаться в одном из параллельных миров — опасно. Вроде бы и город твой и улицы те же, но находится такой мир в другом слое мерцающих частиц и является невидимым для привычного мира людей. Смертельная опасность — вот где очутилась Маша Берестова, и мало того, что попала она в Мерцающий мир и волею случая познакомилась с опасным Таилем Тиром. Ну, так он еще и вампиром оказался, вот только не совсем обычным в нашем понимании…
Лиза — вампир-одиночка, пытается уйти от своей боли и одиночества после трагической гибели возлюбленного. Однажды она встречает реинкарнацию Алекса и перед ней предстает выбор — оставить его или сделать таким как она сама. Что же выберет героиня?
Случайно услышанный разговор способен перевернуть не одну жизнь, сломать все планы и спутать карты, особенно тогда, когда в игру вступает сама ЛЮБОВЬ!
Что делать, если однажды к вам в аську постучится неизвестный. Незнакомец утверждает, что он самый настоящий вампир. Как вы поступите — удалите контакт, отправите в игнор или попытаетесь узнать, кто на самом деле скрывается под странным ником?
Что делать, когда прошлое неожиданно постучится в давно закрытую дверь? Ответ вполне логичен — не впускать его. А что если оно уже в гостиной в лице дьявольски обаятельного мужчины? Вот только в этот раз платить за прошлые ошибки своих родителей придется детям…
Господи, кто только не приходил в этот мир, пытаясь принести в дар свой гений! Но это никому никогда не было нужно. В лучшем случае – игнорировали, предав забвению, но чаще преследовали, травили, уничтожали, потому что понять не могли. Не дано им понять. Их кумиры – это те, кто уничтожал их миллионами, обещая досыта набить их брюхо и дать им грабить, убивать, насиловать и уничтожать подобных себе.
Обычный программист из силиконовой долины Феликс Ходж отправляется в отдаленный уголок Аляски навестить свою бабушку. Но его самолет терпит крушение. В отчаянной попытке выжить Феликс борется со снежной бурей и темной стороной себя, желающей только одного — конца страданий. Потеряв всякую надежду на спасение, герой находит загадочную хижину и ее странного обитателя. Что сулит эта встреча, и к каким катастрофическим последствиям она может привести?
Говорят, что самые заветные желания обязательно сбываются. В это очень хотелось верить молодой художнице… Да только вдруг навалились проблемы. Тут тебе и ссора с другом, и никаких идей, куда девать подобранного на улице мальчишку. А тут еще новая картина «шалит». И теперь неизвестно, чего же хотеть?
Сергей Королев. Автобиография. По окончании школы в 1997 году поступил в Литературный институт на дневное отделение. Но, как это часто бывает с людьми, не доросшими до ситуации и окружения, в которых им выпало очутиться, в то время я больше валял дурака, нежели учился. В результате армия встретила меня с распростёртыми объятиями. После армии я вернулся в свой город, некоторое время работал на лесозаготовках: там платили хоть что-то, и выбирать особенно не приходилось. В 2000 году я снова поступил в Литературный институт, уже на заочное отделение, семинар Галины Ивановны Седых - где и пребываю до сего дня.
Я родился двадцать пять лет назад в маленьком городке Бабаево, что в Вологодской области, как говорится, в рабочей семье: отец и мать работали токарями на заводе. Дальше всё как обычно: пошёл в обыкновенную школу, учился неровно, любимыми предметами были литература, русский язык, история – а также физкультура и автодело; точные науки до сих пор остаются для меня тёмным лесом. Всегда любил читать, - впрочем, в этом я не переменился со школьных лет. Когда мне было одиннадцать, написал своё первое стихотворение; толчком к творчеству была обыкновенная лень: нам задали сочинение о природе или, на выбор, восемь стихотворных строк на ту же тему.
«Родное и светлое» — стихи разных лет на разные темы: от стремления к саморазвитию до более глубокой широкой и внутренней проблемы самого себя.