В ожидании Догго - [40]

Да такое, что я не рассчитывал искупить вину.

Она чмокнула меня в щеку и открыла дверь.

– Такси не проблема, возьмете в конце улицы.

Она оказалась права – нам пришлось подождать всего минуту. Как только мы устроились на заднем сиденье, Догго отдал мне диск с кинофильмом и положил голову на колени. В его выражении появилось что-то грустное. Может, я ошибался, но мне показалось, будто его стали одолевать воспоминания из прошлой жизни. Я провел ладонью по его коренастому тельцу и отметил, что первое, что нужно сделать утром, – позвонить в «Баттерсийский дом для собак и кошек».

Глава девятнадцатая

Я решил, что Миган будет не такой подозрительной, если вести игру на ее поле. Поэтому Эди выманила Сета из кабинета. Она могла найти для этого сколько угодно предлогов, учитывая, как неровно он к ней дышал, но выбрала партию в бильярд, решив воспользоваться возможностью отыграться за прошлое поражение.

Они успели увлечься игрой, когда я бесшумно проскользнул за их спинами в дверь кабинета.

– Привет, Миган! Мы могли бы перемолвиться словечком?

– О чем? – Она сидела за столом и что-то писала. И лишь на мгновение покосилась на скрипнувшую дверь. – Нам не о чем разговаривать.

Я достал из пакета яркий сверток.

– Предлагаю мир.

– Не получится.

– Пусть не получится, но вы хотя бы откройте вот это…

Миган сорвала обертку, под которой обнаружился пищевой контейнер в пакете для заморозки в холодильнике.

– Спасибо. Это же «Тапперуэр».[6]

– Только, боюсь, уже бывший в употреблении. В нем транспортировали собачий кал.

– Я вижу, вам требуется помощь.

– А вам адвокат.

Сказано немного мелодраматично, зато в самую точку. Высокомерие исчезло с ее лица, и мне показалось, будто я вижу, как работает ее мозг за маленькими, глубоко посаженными глазами. Миган швырнула в меня контейнером.

– Никогда раньше не видела его!

– Вы будете это утверждать даже после того, как на нем найдут ваши отпечатки пальцев? – Я выдержал паузу, чтобы мои слова дошли до ее сознания. – Из мусорной корзины я извлекал его в резиновых перчатках. Мои действия были засняты, и запись можно представить в качестве улики.

– Это что, черт возьми, – эпизод из криминального телесериала?

– Вы придумываете правила, я только играю по ним.

– Да пошли вы!

– О вас, Миган, можно много чего сказать, кроме одного – что над вами смеются. Но если данная история выплывет на свет, вы станете посмешищем. Подумайте сами: подставлять собаку при помощи замороженного кала…

– А если я увидела на полу собачью кучу и убрала в контейнер? Но затем подумала: пусть люди видят, что творит эта несносная шавка, и выложила обратно. А контейнер выбросила в ведро.

– Недурная версия.

– Вы знаете, и я знаю. Но больше никто не узнает.

– Спасибо, именно это я и хотел услышать. – Я опустил контейнер в пакет и поднялся. – Да, вот еще что: хочу, чтобы вы были в курсе. – Отвернув манжету рубашки, я продемонстрировал прилепленный к запястью липкой лентой миниатюрный микрофон. Он обошелся мне в шестьдесят фунтов в магазине шпионских штучек на Портман-сквер. Лежавшее в кармане цифровое записывающее устройство потянуло еще на сто двадцать. Я с радостью отдал бы в десять раз больше, чтобы очистить честное имя Догго.

– Это низко! – воскликнула Миган.

– Вы серьезно собираетесь отчитывать меня за грязную игру? – Я открыл дверь. – Захотите продолжить разговор – я у себя в кабинете.

Ральф назвал это отсрочкой исполнения приговора. У Миган как будто изменилось настроение.

– Она больше не настаивает на своих обвинениях, – сообщил он.

– Неужели?

– Говорит, что не возражает, чтобы Догго приходил в агентство.

– Вот как?

Ральф, упершись локтями в стол, внимательно посмотрел на меня.

– Что вы такое сделали, Дэн? Деньги? Вы подкупили ее?

– О чем вы?

Шеф усмехнулся:

– Остается еще пункт в договоре об аренде площади.

– Этот пес – средство поддержания здоровой психики хозяина. Вряд ли он станет поводом расторжения договора об аренде.

Ральф откинул голову и расхохотался.

– Вы темная лошадка, Дэн. За вами нужен глаз да глаз.

– Не я тот человек, о ком вам следует тревожиться.

Он сразу помрачнел, и я тоже. Не собирался говорить ничего подобного.

– Продолжайте! – потребовал Ральф.

Эди решила, что мы должны отпраздновать оправдание Догго с шиком, поэтому после работы мы отправились через Ковент-Гарден в бар с видом на реку и Сомерсет-Хаус. Заняли удобные кресла на террасе, и Эди заказала два бокала шампанского для нас и тарелку сушеного мяса для Догго. Она захотела прослушать запись моего разговора с Миган. Когда началось воспроизведение, я удивился, как жестко я говорил. Неужели это мой голос?

– Вы прекрасно расправились с ней – изящно и твердо.

Я не стал признаваться, что чуть позже проделал такую же штуку с Тристаном. Ральф, узнав, на что намекал мне в ресторане его помощник, впал в задумчивость: значит, пройдет немного времени, и он лишится возможности распоряжаться в «Индологии»?

– Какое же он дерьмо, – наконец пробормотал он. – Спасибо, Дэн, я ваш должник.

Я не поверил, что Ральф, несмотря на свои обещания, не станет меня впутывать. Он из тех, кто может проговориться. А Тристан не дурак – сообразит, что я на стороне противника. Я до сих пор не понимал, почему так поступил. Может, из-за того, что после стычки с Миган кипела от праведного возмущения кровь? Какова бы ни была причина, я развязал войну и знал: если выпустить из бутылки этого джинна, обратно его не загнать.