В ожидании Апокалипсиса. Франкское общество в эпоху Каролингов, VIII–X века - [23]

Плод ее (т. е. тыквы. — А. С.) повсюду находит себе примененье

В виде сосудов, когда содержимое чрева пустого

Все вынимают и недра резцом выскребаются ловким.

В чреве таком иногда помещается целый секстарий

Или содержится в нем даже целая мера. В сосуде,

Если смолистым составом обмазать его, сохранятся,

Порчи не ведая долго, дары благородного Вакха.[8]

Франкские аристократы и их крестьяне ели примерно одни и те же продукты, но все-таки их рацион существенно различался. Именно здесь социальный разлом становился наиболее зримым. На столе сеньора, не обязательно крупного магната, но даже мелкого феодала, еда была более качественной и лучше приготовленной, здесь было вдоволь мяса, да и вообще значительно больше еды. Знать редко голодала и благодаря запасам и ресурсам не бедствовала даже в неурожайные годы. Крестьяне, напротив, частенько становились жертвами голода, стоило лишь непогоде уничтожить посевы или эпидемии поразить скот. Они жили в мире куда как более опасном и хрупком. Даже в относительно благополучные времена многие с трудом дотягивали до нового урожая. «Летней порой беднякам обычно не хватает еды», — признается автор жития Св. Гуго Руанского, написанного в 830-х гг. На этом фоне настоящим духовным подвигом казался современникам рацион аскетов и отшельников, иные из которых питались лишь подобием «хлеба» из ячменя, золы и глины, запеченными в золе ракушками да кашицей из отрубей с лесными ягодами, а также изредка позволяли себе грибы и размоченный в воде кусочек сыра.

В таких обстоятельствах в каролингском обществе сложились некоторые механизмы перераспределения жизненно важных ресурсов. Так, при епископских резиденциях и особенно при монастырях кормилось огромное количество людей. Например, в Корби для раздачи неимущим ежедневно выпекалось 450 хлебов. В хронике Санкт-Галлена упоминается монастырская печь, которая якобы могла производить до тысячи хлебов. А по сообщению «Фульдских анналов», в середине IX в. только на одном из подворьев, принадлежавших архиепископу Майнца, кормились сотни людей.

Глава 7. Голод и болезни

Голод возвращался снова и снова. По сообщению каролингских анналов, в 843–845 гг. он свирепствовал по всей Галлии. Люди смешивали муку с землей, чтобы приготовить хоть какое-то подобие хлеба. Однако грабители лишали их даже этой скудной пищи, чем обрекали на верную гибель. В такие моменты каннибализм становился обычным явлением. В 850 г. чудовищный голод поразил области вдоль Рейна. Пресвитер Рудольф из Фульды рассказывает о некоем человеке, который, спасаясь от этого бедствия, отправился в Тюрингию. Он был настолько измучен голодом, что по дороге решил убить и съесть своего маленького сына. Но Провидение удержало его от греха. Уже занеся нож над невинной жертвой, мужчина увидел волков, поедавших оленью тушу. Он отогнал зверей и наконец насытился мясом, а также смог накормить жену и ребенка. Не всем так везло. Молодая женщина с грудным младенцем на руках, совершенно обессиленная, пришла к архиепископу Рабану Мавру, чтобы просить его о помощи, но умерла, едва ступив на двор. Ребенок же продолжал сосать материнскую грудь, не понимая, что случилось. Эта картина, по словам хрониста, потрясла всех собравшихся вокруг.

Характерно, что речь идет о центральных областях империи, может быть, самых развитых и благополучных в хозяйственном отношении. На окраинах же дела обстояли еще хуже. Едва ли не больше, чем голод, людям угрожали различные болезни. Высокая концентрация крестьянского населения на ограниченной территории или большая скученность воинов в походном лагере вкупе с антисанитарными условиями быта способствовали стремительному распространению эпидемий, не щадивших ни людей, ни животных. В 810 г. мор уничтожил все поголовье крупного рогатого скота во франкском войске. В 820-м чума свирепствовала по всему королевству франков, из-за чего погибло огромное количество людей и животных. Чума возвращалась во Франкию в 823 и 856 гг. «Великое мучение от гнойных пузырей распространилось среди людей, и завершалось оно отвратительным гниением, так что перед смертью [телесные] члены отмирали и отваливались», — поведал своим читателям автор «Ксантенских анналов». В 820-м франкское войско в Паннонии было изрядно истощено желудочной инфекцией, источниками которой оказались плохая вода и нездоровый климат тех мест. От подобных напастей никто не был застрахован. В 827 г., во время перехода через Альпы, от чумы погибли графы Гуго Турский, Ламберт Нантский, Матфрид Орлеанский, Иессе, бывший епископ Амьена, аббат Корбийского монастыря Вала, старший королевский егерь Бургарит и многие другие знатнейшие магнаты империи. «Знать Франкии осиротела и обессилела, словно ей подрезали жилы», — с прискорбием восклицал современник.

Инфекционные болезни были далеко не единственной проблемой. Жития святых показывают, как много людей страдало самыми разными недугами. Эпилепсией, слепотой, глухотой, немотой или, напротив, логореей, но прежде всего разного рода параличами или судорогами. Современные исследователи не без основания полагают, что виной тому являлись некачественное и несбалансированное питание, чрезмерное потребление алкоголя и хронический авитаминоз. Вследствие этого, особенно в социальных низах, обычной вещью были полиневрит, глаукома, рахит, полиомиелит, а также психосоматические неврозы, часто приводившие к судорожным спазмам. К этому следует добавить генетические дефекты, связанные с длительной эндогамией деревенских общин, а также широкое распространение до- и послеродовых травм.