В первой трети XIII в. на просторах Евразии возникло огромное государство, распространив свою власть от Балкан на западе до Сибири и Казахстана на востоке. В источниках оно фигурирует под самыми разнообразными названиями — Дешт-и Кипчак, Улус Джучи, Улус Бату, Улус Берке, Улуг Улус, Мамлакат-и Узбеки, Токмак, Западная Татария и т. д. В современной же исторической науке оно известно как Золотая Орда, хотя это название впервые было использовано лишь во второй половине XVI в., когда само государство прекратило свое существование.
В течение двух с половиной столетий Русь находилась под сюзеренитетом Золотой Орды, а затем в том или ином формате поддерживала контакты с постордынскими государствами, пока не присоединила их все. Неудивительно, что на протяжении долгого времени история Золотой Орды рассматривалась как неотъемлемая часть российской истории. Сами названия исследовательских работ «Русь и Орда», «Русь и монголы» (или «Монголы и Русь»)[1] отражают именно такой подход. Интересно, что его придерживались не только российские, но и западные исследователи — от И. фон Хаммер-Пургшталля, автора, наверное, самого первого монографического исследования о Золотой Орде,[2] до Б. Шпулера, чья работа и сегодня признается классической в «ордыноведении».[3] И если западные исследователи сохраняют определенный нейтралитет в своих оценках отношений Руси и Орды, то отечественные авторы (что вполне понятно) не могут не выказывать своего отношения в подобных случаях. К сожалению, чаще всего это приводит к негативным оценкам Золотой Орды, принижению уровня ее политического, экономического и культурного развития. В результате создается впечатление, что Русь с 1240-х по 1470-е гг. была вынуждена подчиняться скоплению диких и некультурных кочевников, основной целью которых были нападения на беззащитные русские земли, их грабеж, захват пленников и т. д.[4] Представляется, что подобная позиция невыгодна для самих же авторов: как они смогут объяснить, что развитая в политическом и культурном отношении Русь столько веков терпела власть гораздо менее развитых монголов? Гораздо более приемлемой, на наш взгляд, является оценка Золотой Орды как полноценного государства с развитым государственным устройством, правовой системой, экономикой, культурой. Имея преимущества в этих сферах над русскими княжествами, правители Золотой Орды сохраняли власть над ними, и ряд элементов золотоордынской политико-правовой культуры был заимствован русскими вассалами. Со временем же Золотая Орда пришла в упадок, Московское великое княжество, уровень развития которого в этот период и в самом деле превзошел ордынский, в свою очередь, перешло в наступление и не только сбросило вассальную зависимость, но и само, как уже отмечалось выше, со временем присоединило к себе практически все территории бывшей Золотой Орды. Завершился этот процесс включением в состав Российской империи Крыма в 1783 г.
Сравнительно недавно, на рубеже 1980–1990-х гг., стали появляться «национальные истории» Золотой Орды, в которых исследователи стараются показать значение этого государства в развитии их собственных народов и государств или регионов. Наиболее ярко подобный подход проявляется в трудах исследователей из Татарстана и Казахстана, которые не только предлагают собственные трактовки истории Золотой Орды, но и бурно спорят об «ордынском наследии», считая именно свой народ государствообразующим в самой Орде и, соответственно, основным наследником ее традиций.
Подобный подход имеет как достоинства, так и недостатки. С одной стороны, стремясь найти убедительные аргументы в пользу своей позиции, «национальные историки» Золотой Орды и в самом деле порой обнаруживают интересные факты из истории ее регионов, вводят в оборот новые источники.
Однако в последние годы наблюдается и другая тенденция: ряд исследователей считает возможным рассматривать историю Золотой Орды не как «придаток» российской (или татарской, или казахской) истории, а как историю уникальной цивилизации, имевшей собственные государственные и правовые традиции, специфическую культуру и т. д.
Конечно же, у этого подхода сразу появились противники, отвергающие саму возможность рассмотрения Золотой Орды как цивилизации. По их мнению, во-первых, золотоордынское наследие не имело столь ярко выраженной специфики, чтобы можно было выделить Золотую Орду в особую цивилизацию по сравнению с Pax Mongolica; с другой стороны, им представляется ошибочным рассматривать ее как единую цивилизацию, а не сочетание в рамках одного государства различных цивилизационных типов. Во-вторых, цивилизациям свойственен более длительный срок жизни, Золотая Орда же просуществовала немногим более 200 лет.[5]
Однако сторонники «цивилизационного подхода» приводят не менее обоснованные аргументы. Во-первых, они настаивают на психокультурном единстве населения Золотой Орды, идентифицировавшего себя именно с конкретной культурно-исторической общностью — независимо от принадлежности к кочевому или оседлому типу населения. Археологические изыскания, анализ материальной культуры Золотой Орды позволяет также говорить о ее особом типе, имеющем отличия от монгольского имперского. Что же касается длительности существования, то сторонники восприятия Золотой Орды как цивилизации вполне обоснованно рекомендуют не соотносить период существования золотоордынской цивилизации с периодом существования самой Золотой Орды: джучидское наследие сохранялось в течение многих веков после исчезновения самого государства.
