В огненной купели - [22]

– Нам триста пятьдесят лет все предрекают и предсказывают, что мы скоро исчезнем в никуда или перейдем в никонианскую церковь! А мы всё живем и молимся, как наши отцы и деды, крестим детей и освящаем браки. Мы с момента раскола были гонимы, и у нас не было возможности готовить своих священников, поэтому службу ведут наиболее грамотные прихожане, наставники, уставщики и начетчики. Так сложилось исторически. Я тоже не учился духовной грамоте, всё получил в семье, от отца и других грамотных стариков. А сейчас обучаюсь самостоятельно и обучаю других. А по образованию я педагог, так что и наука педагогическая тоже помогает. – Он помолчал минуту и продолжил.

– Вот недавно был в госпитале, ногу лечил. Когда приходил в столовую на обед, творил, как положено молитву, крестился и приступал к трапезе. И никто не ёрничал, хотя там немало было молодежи. Народ меняет свое отношение к религии и к Богу. – Он благодушно погладил свою окладистую бороду и закончил на хорошей ноте. – А после, несколько молодых мужчин подходили ко мне и спрашивали, как им окреститься. Я рассказал, что являюсь настоятелем старообрядческой часовни в Невьянске и готов им помочь, если они пожелают принять нашу веру. Так что вера наша жива и будет жить дальше!

Конечно же, я с ним согласился в этом, хотя понимаю, что если так стремительно убывает население страны, и особенно русское, сельское население, без людей остаются многие деревни и села, и не только на Урале и в Сибири, но и в Центральной России, на Севере и даже в Московской и Ленинградской областях, то естественно, что снижается и число верующих, и, в первую очередь, поклонников старой веры, которые в большинстве своём живут в сельской местности.

Но не надо забывать, что кроме часовенных, есть ещё беспоповцы Поморской старообрядческой церкви, почти весь Север, и у нас на Урале и в Сибири есть поморские общины. А сколько живёт староверов в ближнем и дальнем зарубежье. Особенно много их в Прибалтике, Молдавии, Румынии, в Белоруссии и Украине, есть они даже в Южной и Северной Америке. Кто, когда, их считал?! И лишь иногда мелькнет в печати, что где-то там, далеко от исторической родины живёт большая община русских старообрядцев, которые сохранили язык, обряды и культуру своих предков!

Я задавал такие же вопросы и другим староверам, мужчинам и женщинам, в том числе и паломникам на Весёлых горах.

Одна из женщин прямо и категорично ответила, что надо всем старообрядцам разных толков объединяться с русской старообрядческой церковью, так как верующих, которые молятся, остается мало, в основном старушки и старики.

– Мы живём вскладчину, на общие деньги купили дом, собрали иконы и ходим туда, молимся, молодёжи нет. Сюда в Карпушиху приехали на «Газели», которую сами наняли на общие деньги, мы ни от кого не зависим, но живем трудно, никто никакой помощи нам не оказывает.

Старообрядец из Невьянска, мужчина средних лет, с небольшой бородкой, на мой вопрос ответил решительно,

– Нас три столетия все хоронят, пугают, что скоро кончится наша вера. А мы живы! Ходим по земле, крестимся и молимся, как наши деды и прадеды – двуперстием! Изменять ничего не хотим!

Какое похвальное уверование в свои силы, и в свою веру!

Как-то летом я принимал участие в субботнике по очистке мусора на старообрядческом кладбище в дачном поселке Таватуй. Собралось человек сорок, половина дачников, то есть, не коренных жителей посёлка, который вырос из старинной деревни того же названия.

Большинство из собравшихся – пенсионеры, но были и молодые мужчины и женщины. Самой активной была семья Железняковых из Москвы, которые пришли с маленьким сынишкой Лёвой. Они дачники, но живут здесь давно и считают эти красивые места своей второй родиной. Здесь похоронены их отец и дед. Приехали и представители Поморской Древлеправославной церкви из Санкт – Петербурга и Новгорода – молодые крепкие мужчины с опрятными бородками, Л. С. Соболева – доктор филологических наук, автор монографий по истории старообрядчества на Урале.

После трёхчасовой работы по уборке мусора с могил первых жителей этого поселка, провели собрание, на котором много было сказано по истории этой деревни и жизни старообрядческой общины Поморской церкви.

В Таватуе все жители, а их в лучшие годы доходило до тысячи человек, были старообрядцами этой общины. Представители других общин и религий здесь не приживались. У них была своя часовня, в которой крестили детей и проводили все традиционные обряды. Сейчас старожилов – староверов осталось не более ста человек, часовни нет, службы не проводятся. И вера их, понятно, угасает.

А всё началось с лихих годов перестройки, когда развалили местный совхоз и рыболовецкую артель, трудоспособному населению негде стало работать, многие стали продавать свои дома в этом красивом месте и уезжать в близлежащие города Новоуральск, Невьянск и Свердловск. А на месте старинных красивых деревянных изб стали строить несуразные кирпичные особняки, окружённые крепостными стенами из кирпича и камня. Так старинная деревня со своим самобытным укладом превратилась в дачный посёлок с узкими улицами и высоченными домами, явно нерусской архитектуры.